Иван Мотринец - Красиво жить не запретишь

Да, нашим вендиспансерам работы хватает. И черт знает, где выход! Легализовать проституцию? То есть, признать, что у твоей сестры, твоей дочери есть и такой «профессиональный» выбор?

Скворцов захлопнул последнюю папку, отодвинул. То ли руки хочется вымыть, то ли выругаться так, как умеют только славяне. Встал, открыл окно, закурил. Ждать Яворивского или оставить записку? Майор, конечно, переигрывает, только на своем участке — явный спец. Но ему, Валентину, какая корысть?

— Размышляешь? — Яворивский появился стремительно, его стиль общения, должен был признать для себя Валентин, подкупал, располагал. Майор продолжил столь же дружески: — Давай сейчас прикинем вместе, как этот мой банк информации заставить поработать на твое убийство.

— Спасибо, но… Откуда столько снимков, причем отличного качества, прямо фотоэтюды?

— Красота требует оформления. А насчет количества… У тебя что, нет собственного досье уголовников? То-то. Или, на твой взгляд, многовато моих подопечных, предложение превышает спрос? Тут ты ошибаешься. Здесь — прихлопнул ладонью папки — две категории вовсе отсутствуют. «Старухи», в основном, они же алкоголички. И высшая лига.

— Высокооплачиваемые, что ли?

— Не совсем. Сильные мира сего любят сильные ощущения и не любят ни в чем отказа. Ну, изобретательными я бы их не назвал, зато возможности… Впрочем, еще успеешь избавиться от всех иллюзий, наша работа это делает быстро. Возьму, так сказать, чуждую тебе область. Ты в санаториях бывал, в престижных, у самого синего моря?

— Риторический вопрос. Иванцив, однако, пообещал, что успею еще побывать. Правда, вряд ли в престижных.

— Так вот, в санатории средней престижности условия отдыха таковы. По весовым категориям. Большинство, увы, вынуждено довольствоваться двухместным номером, с удобствами, разумеется. Но женщина может находиться под боком любую ночь, если, конечно, не довелось приехать с супругой. Групповой секс? Ни-ни, хотя было бы желание! Оба сопалатника имеют врачебное назначение: сон у моря. Не на лежаке, конечно — примерно в такой же двухместной палате, но, действительно, у самого моря. Остается интеллигентно договориться друг с другом, где каждый предпочитает провести предстоящую ночь. Следующая категория — люксовский, с гостиной, спальней — номера-палаты. Следующая — отдельный вход, вплоть до отдельной «хижины». В общем, нам «высшая лига» без надобности, много шика — мало толку.

Затрезвонил телефон. Яворивский передал трубку Валентину:

— Тебя, сыщик.

— Дежурный по райотделу Куделя. Звонил лейтенант Вознюк, сообщил: деньги уже получены, перехватить не было реальной возможности.

— Ясно. Спасибо. Я еще с полчаса буду в управлении, потом — на квартире Черноусовой, — Валентин резко опустил трубку на рычаг.

— Слышал, все болезни от нервов, кроме…

— Прошляпили, может быть, убийцу. Во всяком случае, упустили очень важное звено. Мне пора, спасибо за просветительную беседу.

— Мы к делу еще не приступали. Но давай без отступлений. О Жукровском слышать приходилось. Да и видеть. Моя интуиция подсказывает: убийство — дело не его рук, хотя, как предполагает, по твоим словам, судмедэксперт, череп раскроили профессионально. На мою думку: Жукровского объявите в розыск, пусть вся страна ищет. Мужик он заметный и жизнь должен вести, в общем, заметную; коньяк, сигареты, женщины — все высшего сорта. В Сибирь или там казахские степи такой не подастся. Засветится, и скоро. А рыть, вынюхивать надо здесь. В собственной квартире добрых интеллигентных старушек не убивают. Разройте ее жизнь до мелочей. Я от себя девочек подброшу в помощь.

— Слишком разные сферы.

— Не скажи. Есть девочки, вхожие всюду. И практически нет мужчин, присутствующих, естественно, исключаю, которые бы не размякли на лежбище любви, в умелых руках. Сейчас мы наших пташек из десятой, двоих — моих старых знакомых, и озадачим. Фотографии убитой и Жукровского с тобой?

— Вот. Но вероятность ничтожная…

— Сказал глухой: услышим, майор нажал белую клавишу селектора, приказал:

— Задержанных Корсакову Марию и Величко Настю ко мне, — и повернулся к Валентину. — Ты пройди в кабинет рядом, побеседуй с известной уже тебе Настей. Такие беседы надо проводить тет-а-тет, девочки при свидетелях мадонн играть станут.

Валентин молча вышел, досадуя в душе на себя, Яворивского, на собственный затор мысли. Собственно, он бы охотно — для общего развития — послушал беседу Яворивского с девочками, но в другое время. К убийству эта компашка явно не причастна, а в наблюдательности девицы, бесспорно, уступают его старичкам!