Алистер Маклин - Куда залетают орлы

- Сержант Джонсон? - Карпентер не утруждал себя соблюдением субординационных формальностей. - Проснулись?

Зажатый со всех сторон приборами, штурман сержант Джонсон во время полета ни минуты не вздремнул в своей крохотной и на редкость неудобной нише. Склонившись над радионавигационной панелью, он как раз уточнял курс, выверяя его по карте, компасу, высотомеру и спидометру.

- Я не сплю, сэр.

- Если мы с вашей помощью врежемся в склон Вайсшпитце, пригрозил Карпентер, - я разжалую вас в механики: в бортмеханики второго класса, Джонсон!

- Не хотелось бы, сэр. Мы будем на месте через Девять минут.

- Впервые в жизни о чем-то договорились. - Карпентер отключил связь, открыл лобовое стекло и выглянул наружу. Слабый свет луны помогал мало: видимость была почти нулевая. В мутно-мглистом пространстве мелькали только редкие снежинки. Карпентер стряхнул с пышных усов снег, закрыл окно, с сожалением посмотрел на потухшую трубку и аккуратно положил ее в карман.

Действие с трубкой послужило Тримейну последним сигналом, означавшим, что командир закончил подготовительные мероприятия.

- Хреново, сэр? - уныло спросил он. - Я имею в виду определить, где тут эта самая Вайсшпитце?

- Хреново? - Голос Карпентера звучал почти весело.

- Хреново? Отчего бы это? Такая большая гора! Не промахнемся. Никак не промахнемся, малыш.

- В том-то и дело, что гора. - Тримейн многозначительно помолчал. - Плато, на которое мы должны сбросить этих людей, всего три сотни метров шириной. Сверху горы, сбоку обрыв. И еще эти, как их, адиабатические ветры, которые дуют, куда хотят. Подует чуток на юг - врежемся в скалу, чуток на север - они ухнут в пропасть... Триста метров!

- А вы чего хотели бы? - строго спросил Карпентер.

- Чтобы вас тут аэропорт Хитроу ожидал? Триста метров! Да это мечта пилота! Мы сажали эту старую керосинку на посадочную полосу в одну десятую этого замечательного плато.

- Да, сэр. Взлетно-посадочная полоса с огнями -штука хорошая. Но на высоте больше двух сотен метров прицельно сбросить людей на такую плешку...

Тримейна прервал сигнал внутренней связи. Карпентер включился на прием.

- Джонсон?

- Да, сэр. - Джонсон склонился над навигационной панелью, следя за белым пятнышком справа от центра.

- Цель поймал, сэр. Там, где и ожидал. - Он перевел взгляд с экрана на стрелку компаса. - Курс ноль-девять-три, сэр.

- Молодец. - Карпентер улыбнулся Тримейну, внес поправку к курсу и принялся что-то насвистывать себе под нос. - Глянь-ка из окошка, сынок. А то у меня от этой сырости усы обвисли.

Тримейн открыл окно, высунулся, насколько мог, но не увидел ничего, кроме серой мглы. Сев на место, он молча помотал головой.

- Не падай духом, никуда эта плешка не денется, -спокойно отреагировал Карпентер.

- Сержант, - обратился он по внутренней связи, готовность пять минут.

- Всем пристегнуться! - передал сержант-стрелок приказ семерке, выстроившейся в цепочку вдоль борта. - Готовность пять минут.

Они молча пристегнули карабины своих парашютов к протянутому тросу, стрелок внимательно проверил каждое сцепление. Крайним к выходному люку стоял сержант Хэррод, которому предстояло первому прыгать. Следующим - лейтенант Шэффер, самый опытный в группе парашютист, ему было поручено подстраховать Хэррода. Дальше - Каррачола, потом Смит - как старший в команде он предпочитал держаться посередке, - за ним Кристиансен, Томас и Торренс-Смиз. За Смизи стояли наготове двое механиков, которые должны были скинуть вслед за последним парашютистом снаряжение. Сержант-стрелок занял свое место у люка. Опять в воздухе почувствовалось напряжение.

В кабине за стеной фюзеляжа, где замерла цепочка парашютистов, Карпентер в пятый раз за последние несколько минут открыл боковое окно. Обвисшие усы утратили свою великолепную пышность, но командир, видно, решил, что в данный момент есть кое-что поважнее мужественной внешности. На этот раз он надел защитные очки, стекла которых приходилось то и дело очищать от снега мягкой замшей, но все равно ничего не было видно, кроме возникающего из глухой тьмы и пропадающего в ней же снега. Он закрыл окно.

Раздался сигнал внутренней связи. Карпентер включил прием, выслушал сообщение и кивнул.

- Готовность три минуты, - сказал он Тримейну. - Курс ноль-девять-два.

Тримейн произвел соответствующую корректировку. Он уже не смотрел ни на пульт управления, ни на боковую панель, целиком сосредоточившись на трех объектах: компас, высотомер, Карпентер. Возьми он сейчас всего на один градус южнее, чем нужно, и "Ланкастер" врежется в склон горы; если он снизит высоту на какой-нибудь десяток метров, произойдет то же самое; если пропустит вовремя поданный Карпентером сигнал, операция закончится прежде, чем начнется. Его юное лицо застыло, тело окаменело, и он вел "Ланкастер" с точностью, какой еще никогда не достигал в управлении. Только глаза выдавали напряжение: машинально они перебегали с одного объекта на другой: компас, высотомер, Карпентер - компас, высотомер, Карпентер, нигде не задерживаясь дольше секунды.