Эрик Ле Болок: Нож винодела

— Привет, босс!

— Хелло, Маджер.

— Так где же ты вчера был? Я звонила тебе весь вечер. Ты забыл про кино?

— Да, знаю, я сплоховал, у меня не было сил, да и просто вылетело из головы.

Двое полицейских — он холостой, она незамужняя — встречались не только в ходе расследований. Бордо — динамичный город, и тем, кто располагает временем, есть чем заняться. Их объединяли кое-какие пристрастия, начиная с седьмого искусства. Капитан любил телесериалы и кино 1940-х годов. Лейтенант, как и ее отец, предпочитала детективные фильмы следующего десятилетия с Хэмфри Богартом и Джеймсом Кэгни. Культовым фильмом для нее оставался «Свидетель обвинения» Билли Уайлдера. В своей работе она всегда помнила, что все не так просто, как может порой казаться. Ее начальник придерживался такой же теории, и они с истинным удовольствием вместе вновь открывали все те жемчужины, которые потребности рейтинга изгнали с маленького экрана. Возможно, по всем этим причинам оба полицейских так хорошо ладили между собой.

— Ладно, в следующий раз… — Она положила на стол конверт: — Вот рапорт коллег после первого осмотра и снимки.

Надя села, а Кюш тем временем открыл конверт и достал первую фотографию, не отдавая себе отчета в том, что разговоры вокруг них заметно стихли. На снимке была отчетливо запечатлена жертва — до пояса. Убитый лежал на булыжной мостовой, со слегка повернутой влево головой. Глаза были закрыты, в левом уголке губ была видна темно-красная отметина — вероятно, запекшаяся кровь. Погруженный в свои мысли, Кюш произнес вслух:

— Кто сделал с тобой это, старина? Укажи мне след.

— Мертвые не говорят, босс!

— На вид он славный человек, ты не находишь?

— Признаюсь, я не обратила на это внимания.

Глаза всех посетителей были прикованы к полицейским. Не обращая на это внимания, Кюш сосредоточенно рассматривал вторую фотографию:

— Ты обратила внимание, Надя, он словно спит. Меня всегда удивляло, какое спокойствие придает смерть лицу.

Заметив всеобщий интерес, Маджер тихонько толкнула Кюша коленом. Повернувшись к троим мужчинам, занимающим соседний столик, он увидел у их ног цифровую кинокамеру «бета»:

— Я вижу, пресса уже здесь.

С этими словами он положил фотографию обратно в конверт.

— У вас есть новости, капитан?

За одним столиком вместе с командой региональной станции «Франс-3» сидел один из местных журналистов уголовной хроники Этьенн Дюкас. Это был худощавый, невысокого роста человечек с острым взглядом, тонкими усиками и двухдневной щетиной. Шатен, ему никак не больше сорока лет. В Бордо он прибыл в 1994 году. А прежде в поте лица трудился для иллюстрированного журнала с сомнительной профессиональной этикой, который превращал скандал в торговое предприятие. Руководство газеты «Сюд-Уэст» приняло его на работу, попросив обойтись без сенсаций: читатель иной, источники необходимо проверять. Однако иногда он под псевдонимом писал статьи для предыдущего работодателя. Кюшу уже не раз доводилось сталкиваться с ним в последние годы.

— В настоящий момент ничего, месье Дюкас. А вы напали на след?

— Все будет в завтрашнем выпуске газеты, капитан.

— Я, как всегда, стану одним из преданнейших ваших читателей.

Полицейский помахал свежим номером газеты, и трое журналистов встали.

— До скорого, месье.

Кюш повернулся к Маджер:

— Ты читала утреннюю прессу?

— Да, я все просмотрела. Перебрали все версии, от педофилии до сведения счетов, не забыли и случайного бродягу. Я сунула тебе в конверт беглый обзор, но только новость пришла слишком поздно, в завтрашних выпусках наверняка появится больше сведений. Кроме того, в эту самую минуту трое полицейских исследуют ближайшие окрестности. Если повезет, в течение дня дело прояснится.

— Боюсь, ты слишком оптимистично настроена, но поработала хорошо. Тебе что взять?

— Чашечку кофейку.

Кюш позвал Блашара и заказал кофе.

— Ты заметила что-нибудь интересное на фотографиях?

— Нет, ничего существенного, босс. А ты… у тебя есть новости?

— Пока никаких. Я здесь всего-то два часа. Встретился с мэршей… Ты знала, что надо говорить мэрша ?

Но тут их разговор прервало мычание какого-то явно подвыпившего мужчины:

— Ну вот, наконец-то в этой дыре наблюдается некоторое оживление! Чтобы тут зашевелились, надо было прикончить святошу!

Из бара, пошатываясь, вышел Анж Дютур. Двадцативосьмилетний механик опять слишком много выпил. Среднего роста, со светло-русыми волосами и зелеными глазами, он мог бы стать образцовым зятем, если бы его репутацию не портили алкогольные излишества. На жизнь он зарабатывал как механик, пытаясь в свободное время забыть тяготы бытия. Сегодня у него был выходной, и ремонтным работам ничто, связанное с его состоянием, не угрожало. Все разговоры на террасе смолкли. Возмущенный словами пьяного, Блашар не удержался: