Василий Веденеев - Рэкет по-московски

Александр Михайлович отложил в сторону бумаги и громко крикнул:

— Сабир! Дай чаю!

Виктор Степанович молча подождал, пока выйдет из кабинетика принесший чай Сабир и, глядя в упор на Александра Михайловича, спросил:

— Ты Фомина хорошо знаешь?

— Ну-у, как тебе сказать… — протянул Шаулов. — Знаю, в общем-то, неплохо. Парень без твердых принципов и убеждений, и в деньгах нуждается. Мы с Икряным его прилично опутали, даже паспорт забрали. Что, заерепенился?

— Да нет, — Виктор Степанович взял стакан с чаем, отхлебнул. — Нормальный… — скупо похвалил он. — Всем такой подаешь или только личным гостям?

— Витенька, если всем такого чаю наливать, без штанишек останешься, — засмеялся Александр Михайлович. — Так чего приключилось, расскажи? Я не любопытный, но все же.

— Ты не любопытный, а твой Фомин наоборот: лезет, куда не надо! — Виктор расстегнул ворот рубашки.

Шаулов сделал кислую мину и сочувственно покивал. Он прикидывал — чем же все-таки вызван неожиданный визит Вити Рунина, человека жестокого, близкого к Оракулу, его личного доверенного лица. Например, во взимании дани и расправах с неугодными, вздумавшими вдруг перечить некоронованному королю подпольной империи бизнесменов. Сколь широки ее границы, Шаулов мог только догадываться.

— Где ты его подцепил? — нарушил молчание Рунин.

— У винного магазина, — развел руками Шаулов.

— Саша, ты его проверял?

— А как же, обязательно! — заверил Шаулов, — Разве первый раз? Разве другие ребята тебя подвели?

— И на старуху бывает проруха…

— Нервничаешь? — подозрительно уставился на него Сакура. — Что произошло, объясни? Он прокололся где-нибудь?

— Пока нет, — Рунин встал, подошел к окну. — Забился малец в дыру, затаился, как таракан за печкой. Звоню — не отвечает, дверь не открывает.

— И все? — засмеялся Александр Михайлович. — Подумаешь! Попереживает, погрызет сам себя, а денежки все одно нужны. Придет, как миленький. Или на Жорку выйдет.

— На Жорку? — обернулся Виктор. — На Жорку… Это мысль. Если Фомин тебе позвонит или придет, дай знать. Немедленно.

— Хорошо. Но все-таки, почему ты всполошился? Как-никак, я подыскал мальчишку. Уж мне ты мог бы сказать?

Рунин молча покосился на Шаулова. «Скажи ему про висельника, еще обделается со страху, — подумал он. — Взвизгнет и кинется в бега с перепугу. Нет, дружок, тебе лучше ничего не знать, сидеть в своей чайхане, переводить западные видеофильмы, попивать импортный чаек, лепить программы для игр на персональных компьютерах… И ничего не знать. Кроме того, что тебе сочтут нужным сказать. Так надежнее!»

— Почему не хочу? — Рунин успокаивающе улыбнулся. — Я сказал: парень проявил ненужное любопытство. И все. Сам этого не любит. Он, как я думаю, случайно узнал об этом.

— Да, да… — согласно закивал Александр Михайлович.

— Так ты, Саша, не забудь о моей просьбе, ладно? Паренек он вроде неплохой, я с ним только-только работать начал, не хотелось бы терять. Дай отмашечку, если появится. Ну, бывай!

После ухода Рунина Шаулов некоторое время сидел, глядя на закрывшуюся за Виктором дверь. Услышал, как во дворе заработал мотор его машины, потом она проехала мимо окна.

Только после этого Александр Михайлович облегченно перевел дух и вытер испарину на лбу — пронесло! Витя человек страшный: никогда не знаешь, зачем он на самом деле приходил — вдруг за тобой? Вдруг разговоры о Фомине предлог, тень на плетень, а на самом деле он сам, Шаулов, более не нужен и ни на что не пригоден? Нет, не пришел бы тогда Рунин сюда, не показался бы Сабиру, не приехал бы на своей машине. Да и не станет он сам устраивать «разбор полетов» — для этого есть тупые мордовороты, вроде запропастившегося Фомина, которые спрашивать ничего не станут, а просто…

Но если Виктор приехал сам, значит, дело серьезное. Итак — либо речь идет о шкуре Рунина, либо о кровных интересах Оракула, которые, сам того не подозревая, задел бедняга Фомин. Что он узнал? На этом можно погреть руки, сдав информацию Вите за приличную сумму. Шаулов пододвинул телефон. Вдруг Юрка окажется дома?

Юрка набрал номер Жорки-Могильщика. После третьего гудка в трубке щелкнуло.

— Не бросай трубку! — крикнул Юрка. Ответом было напряженное молчание. Наконец Жорка заговорил.

— A-а… Это ты. Чего надо?

— Хочу узнать правду.

— Перестань, — устало откликнулся Могильщик. — Не тяни жилы, не знаю я ничего, понял? Отвяжись!

— Я тебя все равно достану! — Юрка разозлился: сидит в конуре, делает вид, что в скверной истории ни при чем. — Давай как люди поговорим. Сегодня же. Все равно всех собак на меня не повесите! Мужичок не только за мной будет числиться!