Владимир Шитов - Собор без крестов

— За Серого, чтобы не зазнавался, чтобы своих понимал, чтобы триппер не разводил, — слышались со всех сторон предположения.

— И за это тоже, но больше всего я наказал его за «подвиг», который он совершил на воле. Как можно у матери отнять ребенка, а потом с бульдожьей харей потребовать с нее деньги! На месте того ребенка мог оказаться любой из нас, из наших братьев или сестер.

— У наших матерей грошей не было, чтобы нас выкупать, а теперь нас и воровать никто не захочет да и не украдешь, — показывая на решетки, пошутил Жук.

— Мать у нас всегда была и будет святым человеком. И обогащаться на материнских чувствах мы не должны позволять никому. Всех фуфлыжников типа Фили будем опускать на низ. Теперь уважаемый Беспредел должен стать «голубым». Желающие помочь ему стать таким есть? — закончил говорить под хохот и рев своих сторонников Сарафан.

Бывшие сторонники Фили стали, как крысы, разбегаться в разные стороны барака, а сторонники Сарафана дружно ловили их под гогот и ржание, сводя счеты.

Лишь Сарафан и ближайшее его окружение были безучастны к происходящему в бараке.

— Валет, дай-ка мне назад финку, — попросил Сарафан.

— Зачем тебе вновь понадобилось перо? — с беспокойством поинтересовался Валет, вручая его Сарафану.

— Хочу проверить, не разучился ли я давать в лобешники.

Около них вновь стали собираться любопытствующие.

Сарафан, примерившись, через плечо резко метнул финку в оконный переплет, куда она мгновенно воткнулась.

— Не надо дурачиться, стекла побьешь, а на улице зима, — остановил дальнейшие попытки Сарафана бугор.

— Эксперимент закончен, — успокоил его Сарафан, отдавая нож Валету.

Сарафан ушел, заняв койку Фили.

Валет тоже покинул Сарафана, сказав ему перед уходом:

— Филя тоже мне задолжал, пойду получать с него долг…

Тут Сарафан обратил внимание на группу зеков, которые стояли в стороне от конфликтующих и спокойно беседовали между собой, безучастно наблюдая происходящее. Это были в основном те, кто отбывал наказание за хозяйственные преступления. Умея делать деньги и находясь при деньгах, получая тяжелые посылки, имея канал связи с внешним миром, они не волновались, чья власть утвердится в бараке.

Дельцы умели мирно уживаться при всех авторитетах, которым они обязаны были подчиняться, делясь с ними своими материальными возможностями. Их не притеснял и Беспредел, грубый, неотесанный мужлан, а поэтому они не без оснований надеялись ужиться и с новой властью барака.

Сторону Сарафана дельцы приняли лишь потому, что сверху было такое указание. Сейчас они обсуждали происшедшее.

Зек по кличке Колобок, небольшого роста, страдающий ожирением, пошутил:

— Теперь нам всем надо запастись полотенцами.

— Зачем нам полотенца? — удивленно и недовольно спросил Вано, бывший заготовитель кавказской национальности.

— Вано, всегда тебе все непонятно, и ты любишь задавать глупые вопросы, — продолжил свою мысль Колобок. — Пойдешь говорить с Сарафаном, а твой голос ему не понравится. Он трахнет чем-нибудь в лобешник, а тот будет перемотан полотенцем.

Шутка получилась удачной, но до конца всеми не осознанной.

— Да я ему знаешь что сделаю?! — взорвался Вано.

— Пойди и скажи, что ты ему сделаешь, — умерив его пыл, сказал другой зек из окружения.

— Не надо, Вано, ходить и якать. Ты ему ничего не сделаешь, а он тебе сделает харакири. Он не только скор на руку, как я погляжу, но и неплохой дипломат. К нему не только та вся братия, — Колобок пренебрежительно махнул рукой в сторону конфликтующих, — но и некоторые из нас будут проситься в друзья.

— Почему ты так плохо о нас думаешь? — вновь возразил Вано.

— Мы не знаем, сколько подвигов он совершил на воле, но того, что он хапнул с Валетом последний раз, им надолго хватит без наших подаяний.

— Интересно узнать, они оба по сейфам волокут или кто один? — спросил зек по кличке Заяц, осужденный за спекуляцию.

Свою кличку он получил за то, что при разговоре часто оглядывался и старался говорить на низких тонах.

— Из них Сарафан железно медвежатник, — убежденно заключил Колобок, который среди собравшихся был авторитетом. — Вы помните, как тихо к нам в хату вкатился Валет и как сегодня ввалился Сарафан? Такое в наших стенах может себе позволить не каждый, а только авторитет, имеющий у себя за спиной надежный тыл.

— Ты прав! — согласился с Колобком бывший главный инженер ткацкой фабрики по кличке Технарь. — По мне лучше подчиняться умному громиле, чем прожорливому, неряшливому недоумку.