Владимир Шитов - Собор без крестов

«Удавы вонючие, нет на вас, как на хулиганов, управы, позалазили в хоромы и возникаете, разные угодные себе законы поустанавливали. Попробовали бы сейчас, как я, прожить на одну зарплату, за которую тебя еще пинают и ноги вытирают, поневоле дома будешь скопившиеся газы травить».

Однако вслух он сказал другое:

— Я подумаю над твоими словами. Больше эту тему не будем требушить. Или я оставлю Татьяну, или мы с ней начнем другую жизнь.

Довольный таким его ответом, Лесник решил несколько его растормошить. Ему стало жалко поникшего «гладиатора».

— Ты не обижайся на меня. Мы с тобой не ругались. Наш разговор здесь и умрет. Если ты на меня не обиделся и согласен выпить на мировую, нет проблем. У меня в машине все, что надо, есть.

«Был бы я помоложе, у нас с тобой другой получился бы разговор», — ехидно и зло подумал Николай. Из всего сказанного Лесником ему было понятно, что тот привез спиртное, которым согласен угостить.

— Пускай будет так! — ответил Николай, устав от такой беседы.

— Вот и хорошо! — воскликнул Лесник, которому состоявшаяся беседа тоже была неприятна, и он был доволен, что она так мирно закончилась.

Перед отъездом из Москвы во Львов Душман взял в фирме напрокат за валюту «форд» последней модели.

Загрузив его продуктовым дефицитом, вместе с Лапой и своим водителем отправился в путь.

Во Львове они Лося не нашли, так как он второй год находился в местах лишения свободы и не скоро можно было его оттуда ждать. К своему удивлению, они нашли себе помощь и поддержку там, где вовсе не ждали.

Гуцул, живший в Самборе, сообщил, что его зять работает проводником в поездах международного сообщения, и тот может от Львова до Вены провезти их товар. Они не стали говорить Гуцулу, чьей кисти картины, какова их стоимость, а он не пытался расспрашивать, но цинично и крохоборски потребовал плату за услуги в сто тысяч рублей.

«Вот жмот ненасытный», — подумал Душман, глядя на жирное, довольное лицо своего собеседника.

Сидя в зале двухэтажного особняка Гуцула, в конце сговора Лапа сказал:

— Мы принимаем твои условия и согласны заплатить сто косых, но ты подумал о тех последствиях, которые тебя ожидают, если наши картины попадут к таможенникам?

— А какие они могут быть? — играя под дурачка, осклабился Гуцул.

— Дом твой станет нашим. Ты из него будешь топать в том, что надето на тебе, — жестко сообщил Лапа.

— Ишь ты, куда замахнулся! — перестав улыбаться, удивленно пробасил Гуцул.

— А как ты думал иначе заработать такую кучу бабок? — строго напомнил ему Лапа. — Ты знаешь меня, я получу сполна с тебя все до копейки, если ты меня подведешь. Финтить и что-то ловить у меня бесполезно.

— Я знаю тебя, ты мужик серьезный, — почесывая ширококостной волосатой рукой голову, пробурчал Гуцул.

— Тогда, прежде чем я дам окончательный ответ, мне придется посоветоваться с зятем и домочадцами, чтобы при плохом исходе они меня не винили. Сегодня вечером зять возвращается домой с рейса, завтра приходите за нашим решением.

Вечером Гуцул узнал от зятя, что тот в хороших отношениях с таможенниками, к тому же имеющийся у него в вагоне тайник его ни разу не подводил, а поэтому зять посоветовал Гуцулу стотысячных клиентов ни в коем случае не упускать, так как за такую сумму клиенты легко смогут найти других посредников.

Утром следующего дня между Лапой и Душманом, с одной стороны, Гуцулом и его зятем, с другой стороны, состоялось заключение сделки, где план предстоящей операции был отработан до полного понимания обеими сторонами.

Корвин Фостер предпринимательским чутьем сразу почувствовал и увидел огромные возможности, которые создали ветры перемен, развязавшие руки частному предпринимательству.

Некомпетентность, неопытность большинства новых предпринимателей страны, которые еще не овладели присущей ему хваткой, к тому же не имевших, как он, достаточного капитала в валюте, не могли создать ему конкуренции в осуществлении задуманного и предложенного проекта правительству республики, от внедрения которого он реально видел баснословные для себя дивиденды.

Такие радужные и серьезные перспективы, когда можно вложить в дело несколько миллионов долларов, полностью захватили Корвина Фостера, не оставив ему свободного времени на посещение увеселительных учреждений.

Несмотря на то что рабочий день Корвина Фостера был экономно запланирован до минут, он не посмел отказаться и уклониться от встречи со своими компаньонами по малому предприятию, которые предложили ему встретиться по делу в ресторане «Надежда».