Елена Михалкова - Жизнь под чужим солнцем

Под этим лозунгом она и вошла в очередную сувенирную лавку. И сразу же увидела то, что нужно. Полки были уставлены фигурками, мастерски вырезанными из дерева. Здесь были слоники всех размеров, от малыша с чашку до гиганта, на котором можно сидеть; длинношеие жирафы с хитрыми мордами; кошки всех видов, свернувшиеся клубками и потягивающиеся; длинноухие зайцы с китайскими профилями; собаки… Среди животных лежали какие-то деревянные головоломки, просто кусочки дерева, небольшие блюдечки. Даша, как зачарованная, ходила по лавке, пока равнодушный старый хозяин, морщинистый, как сушеный финик, листал газету за прилавком. Наконец она остановилась. Прямо перед ней, прищурив глаза, сидела точная копия их кота Морошки, уснувшего вечным кошачьим сном много лет назад и оставившего по себе такую память, какой не всякий человек мог похвастаться.

Кличку свою кот получил за необычный цвет — не рыжий, а какой-то красновато-оранжевый, не очень яркий. «Точно морошка!» — фыркнул, увидев его, папа, и кличка прижилась. Его ласково звали Рошей, а если собирались наказать — то негодяем мороженым. Нельзя сказать, что Морошка был очень умен, но он обладал такой ярко выраженной кошачьей индивидуальностью, таким веселым, дружелюбным нравом, что ему впору было бы родиться собакой. Много лет подряд он ездил с ними в Бабушкино, высунув рыжую морду с маленькими беленькими усиками в окно, и кто-нибудь обязательно замечал: «Мороша, тебе и так похвастаться нечем, сейчас сдует всю твою растительность». Морошка всовывал морду обратно, взглядывал прищуренными от ветра золотистыми глазами и, убедившись, что сказано было несерьезно, высовывал обратно. И вот на полке в сувенирной лавочке сидел рыжеватый Морошка, но с турецкой спецификой — толстый, вальяжный и с обилием нарисованных усов. Буду торговаться до последнего, отчаянно решила Даша и, осторожно подняв Морошку, оказавшегося неожиданно легким, подошла к хозяину.

Тот поднял голову, взглянул на нее и назвал такую цену, что у Даши упало сердце: сторговать кота по цене, впятеро меньше названной, у нее точно не получится. Она стояла, растерянно глядя на кота и думая, что же делать. Но делать было нечего. Она грустно погладила фигурку по гладкой голове и уже собралась поставить его на место, когда старик, пристально смотревший на нее все время, что-то сказал.

— Что, простите? — не поняла Даша.

— Выбери еще что-нибудь, уступлю, — проворчал хозяин и углубился в газету.

Даша недоуменно посмотрела на него, не понимая, что он имеет в виду, но хозяин не обращал на нее никакого внимания, и она послушно подошла к ближайшей полке. На ней между двумя большими кошками лежала маленькая головоломка: несколько отшлифованных кусочков, из которых можно было складывать разные фигурки. По-прежнему недоумевая, Даша взяла головоломку и вернулась к прилавку. Хозяин мельком взглянул на то, что она принесла, и свернул газету.

— Сколько дашь? — он кивнул на игрушку и кота.

Даша достала из сумки кошелек, открыла и пересчитала всю наличность. Предлагать турку стоимость кошачьего хвоста было неудобно, и она только виновато пожала плечами. Хозяин потянул у нее бумажник, глянул внутрь одним глазом, достал все купюры, кроме одной, и протянул ей кошелек обратно.

— Берешь? — спросил он, не пересчитывая купюры.

Не веря своему счастью, Даша отчаянно закивала головой и прижала к себе Морошку. Хозяин усмехнулся, грузно опустился на стул и опять развернул газету. Она выскочила из магазина, забыв даже попросить упаковать кота и головоломку, и вслед ей радостно зазвенел колокольчик на двери.

Быстро возвращаясь обратно на остановку, Даша предвкушала, как изумится мама, когда она предъявит ей турецкий аналог российского кота. И вдруг чутье опять подсказало ей: что-то не в порядке. Даша обернулась, но вокруг безмятежной толпой сновали туристы, продавцы-турки покрикивали от дверей своих магазинчиков, облезлые кошки неторопливо шествовали по клумбам. Все было тихо. «Ну, хватит! — приказала она себе. — Хватит параноидального бреда. Сколько можно, в конце концов, вздрагивать от каждой ерунды и в каждом отдыхающем подозревать потенциального убийцу?!»

Завернув за угол и увидев пыхтящий автобус, Даша прибавила шагу. Морошка, показавшийся сначала совсем легким, теперь оттягивал руку, к тому же держать его было не очень удобно. Попробовала обхватить его за шею, но кот выскальзывал, и она побоялась разбить фигурку. Тогда Даша взяла его под толстый живот и покрепче прижала к себе. Головоломку она положила в сумку, которая болталась на боку. Буду складывать осенними вечерами, подумала Даша, и в эту секунду ее толкнули…