Леонид Матюхин - Дансон с нечистым, или Дьявольское рондо

Сергей отрицательно покачал головой.

- Не нужно упрощать. Не забывайте, что душа - это ещё и совесть. А совесть...

Гость протестующе поднял обе руки.

- Помилуйте! Вы хотите сказать, что того же папу Иоанна XXIII, миру Балътазара Косу, пришедшего на папский престол путём насилия, заговоров и интриг, бывшего корсара, клятвопреступника, шантажиста, кровосмесителя и не знаю кого уж там ещё, что его когда-либо терзали угрызения совести?! Что он мучался раскаянием?! Ой, едва ли. Да вы же сами прекрасно понимаете, что понятия добра и зла абсолютно условны! Когда утверждают, что зло не только неизбежно, но и необходимо, то говорят это не для красного словца. Убийство - зло? Не так ли? Ну вот вы, например, вы можете хотя бы утопить котят? Или забить барашка?!... Ну что я спрашиваю?! Конечно же нет! Но колбасу-то мы кушаем... И ветчинку тоже. И, скорее всего, выражаем своё неудовольствие, когда в магазине не оказывается в продаже привычного набора мясных продуктов. ... Нет-нет! Я прекрасно понимаю, что лично вы ни в коем случае не пошли бы в мясники. Не подходите вы для этого с вашим пониманием добра и зла. Но что бы произошло, если бы все рассуждали так же, как вы? Насколько я понимаю, перейти в стан вегетарианцев вам не очень-то хочется... Кстати, а вы помните, как переводится имя Люцифер? Нет? "Утренняя Звезда". Красиво, не так ли? Но ведь и Христос говорил о себе: "Я есмь... звезда светлая и утренняя". < "Апокалипсис, Откровения Св. Иоанна Богослова, 22:16" > Да что там... Что я Вам лекцию читаю! Вы же изучали ту же философию, что и я. Помните закон "единства и борьбы противоположностей"? Это как раз наш случай.

- Помню, всё помню. И могу добавить к вашим примерам и свои собственные. Но, с другой стороны, подумайте - ведь в те же средние века палачи казались такими же необходимыми, как теперь мясники. И во славу Христа устраивали аутодафе... Устраивали, заметьте, самые обычные люди. Плохие и хорошие... Но сегодня-то человечество доросло до понимания того, что публичные казни - этот своеобразный театр насилия и ужасов - только множат зло. В очень многих странах смертная казнь отменена вообще! Можете ли Вы исключить возможность того, что когда-нибудь человечество откажется от убийства животных в целях получения их мяса, как отказалось некогда от их заклания в жертву богам? Вы обратите внимание - чем старше, я бы сказал - чем взрослее становится человечество, тем существеннее добреет как оно само, так и его боги... Ну да ладно, что-то мы ударились с вами в философию. Давайте-ка лучше выпьем за человеческую доброту и за добро в нашей жизни.

- Охотно, - согласился Марлен Евграфович, поднимая свою рюмку, - За добро - это хорошо. А знаете, нам с детства вдалбливали в головы закон сохранения массы и энергии. Я же со своей стороны предложил бы ещё и "закон постоянства добра". Трудно отрицать, что, творя добро одним, мы зачастую лишаем добра других... То, что говорил Ломоносов об энергии: "Если в одном месте убудет, то в другом месте прибудет" - в равной мере справедливо и для добра. Но мы-то, грешные, понятие добра соотносим обычно с тем, что хорошо для нас... Так что, конечно же, - за добро!

Сергей отметил, что гость всё время поддерживал себя в состоянии лёгкого опьянения.

- А что вы собирались рассказать мне о предсказанной вам котом любви? - напомнил гость.

- А-а, об этом... - Сергей задумался.

Насколько ему помнилось, он не обещал ничего рассказывать о своих сердечных делах. В конце концов, Марлен Евграфович не был его близким другом, а потому, несмотря на уютное сидение за столом с веселящими напитками, Сергею не очень-то хотелось исповедоваться.

- Ну да ладно, - наконец решился он.

* * *

Впервые Сергей увидел её спускающейся по эскалатору, в то время как сам он поднимался вверх. "И как это люди могут проходить спокойно мимо такой вот красавицы? - подумалось ему, - Эх, не опаздывай я сейчас..."

Это лицо, поражавшее своей красотой, в течение дня ещё неоднократно всплывало в его памяти. Он успокаивал себя тем, что красавица должна жить где-то в его районе - недаром же её лицо показалось ему знакомым. Следовательно, существовала некоторая надежда повстречать её ещё когда-нибудь.

Некоторое время он мучался в попытках вспомнить - где и когда он мог видеть это дивное лицо? Но вспомнить не удавалось. Хотя такое бывает встречаешься с человеком неоднократно и не обращаешь на него внимания. Но вот однажды какой-нибудь неожиданный штрих, некая новая деталь его туалета вдруг преображает образ до неузнаваемости и тогда... тогда начинаешь смотреть на него совсем другими глазами. А если ты пока не стар и мир не потерял ещё для тебя своих красок, то результатом внезапного озарения может стать самое кардинальное изменение всей твоей жизни.