Галия Мавлютова - Королева сыска

- А почему я вдруг у вас про Тенгиза спросила - не удивляет?

"Сейчас вспомнит о Чечне", - промелькнуло у Юмашевой.

- Так черных нынче со всех сторон просвечивают. Террористы.., все такое. Не, я за Тенгизом ничего не замечал.

- А чем Тенгиз занимается?

- По машинам что-то, точно не знаю. Торгует чем-то, наверное.

- Дома у него не бывали?

- Нет. Не кореша.

- Он никогда не просил вас разбирать машины?

- И перебивать номера на двигателях тоже не просил. Я что, не понимаю, что к чему? Вы ж знаете, Гюзель Аркадьевна, я свое отсидел и больше туда не хочу. Мне на воле нравится. Поэтому в темное не полезу. Я автослесарем всегда свою копейку заработаю.

- И где вы чинили ему машину?

- Иногда, очень редко, перед его домом, а так в гараже. У него гараж на Гагарина. Там же и друзьям его тачки ремонтирую. Они их туда пригоняют, и я туда подъезжаю.

"Торопишься, Зимин, с предвосхищением моих вопросов, ох, торопишься. Про друзей Тенгиза я ведь могла и не спросить. Спешишь отработать отрепетированную программу".

- А кого-нибудь из его друзей вы не запомнили по имени? Может быть, сможете описать внешность кого-нибудь из них? Не запомнили номера их машин, хотя бы одной?

Вроде бы наивные вопросы... Но ничего - пускай расслабится, успокоится. Он и так уже заметно успокоился. Даже поза его изменилась. Больше ногой не покачивает, и руки обрели покой. Да, похоже, Зимин уже совсем ничего не боится.

- Да мне как-то ни к чему ни рожи ихние, ни номера, - проговорил он с усмешкой. - Копался себе в моторах и думал о бабках, что получу за это.

Очень жаль, что не могу ничем помочь.

Кажется, допрос зашел в тупик? Что бы ты, Виктор, интересно, предложил? Навалиться с угрозами? Прессануть? Или попробовать "взять на понт"?

Дескать, видели тебя люди, когда ты крутился у машины, которую потом угнали. Можно сразу сказать, чем закончится каждый из этих вариантов.

В любом случае - не тем, что нам нужно. И вот каменной стеной встает вопрос: а что дальше? Неужто задний ход? Неужто Гюрза извинится за причиненное беспокойство и отпустит гражданина, так ничего от него и не добившись? А вот так думать не надо... И на "дальше" есть свои премудрости, приемчики, методы...

- Я же, Гюзель Аркадьевна, как откинулся, в дела больше не лезу, хватило по самую крышку, - разговорился гражданин Зимин. И тотчас же, очевидно, для убедительности - провел ребром ладони по горлу. - Все, в окончательной завязке.

- Возможно. Похоже на то. Вы ведь где только не работали после освобождения. - Гюзель постучала ногтем по папке. - "Красный треугольник", цементный завод, грузчиком там да сям. Обычный трудовой путь бывшего заключенного. Могли сорваться, вернуться к старому, как это частенько случается. Однако же - нет. Или просто повезло и не попались? Впрочем, не столь важно, дело давнее. Вы ведь поняли: после того как удалось устроиться автослесарем в мастерскую, лезть в криминал нет смысла. Работаете по специальности, деньги зарабатываете хорошие... Еще лучше зажилось, когда перешли в вольные автослесари. Теперь уже все деньги от клиента оставляли себе, не делясь даже с налоговой инспекцией. Ну, это к слову, не пугайтесь. Налоги меня не интересуют, у меня своих забот полон рот. Значит, у вас есть клиентура, не переводятся заказы и не переведутся - машин в городе все больше и больше становится...

Гюрза отодвинула от себя папку и, закурив очередную сигарету, откинулась на спинку стула. Она явно давала понять, что и сама не прочь поскорее покончить с формальностями.

- Однако знакомства ваши... - Гюрза пристально посмотрела на Зимина, надо бы поосторожнее с такими знакомствами.

Зимин раскрыл рот, очевидно, собираясь то ли возразить, то ли согласиться, но Юмашева продолжила:

- Знаете, что меня еще убеждает? - она перешла на доверительный тон. Жалобы от соседей.

Местные опера тут подвинули про вас кое-что.

Пьянки, дебоши, дружки, бытовые разборки...

И вдруг - как отрезало. Как раз в то время, когда вы подались в частники. Правильно, пьяный слесарь вряд ли может набрать клиентуру. Чувствуется, что был сделан выбор в пользу трудового заработка. Шальные деньги пропивались бы и дальше, а трудовые все-таки жаль.

В очередной раз взглянув в глаза Зимина, Гюрза поняла, что он поверил в искренность. Значит, теперь можно было ставить точку.

- Пили-то небось здорово, а, Зимин?

- Было дело, - охотно признался собеседник.

- А теперь совсем нет?

- Завязал, конкретно. Подшился. - Он указал большим пальцем себе за спину. - Год уж как.