Жан-Пьер Конти - Прощай, cестра

Просьба была совершенно абсурдной и поразительной для такого рассудительного парня. Бен был ужасно растерян. Не слушая его оговорок, Гарри вначале разнервничался, потом расплакался, и наконец раскричался:

— Я знаю, как это будет! Ток проникает всюду, прожигает человека до мозга костей! Течет вверх и вниз, кружит по всему телу. Человек сходит с ума, видя, как он чернеет, мечется, вспоминает всю свою жизнь и умирает тысячекратно! Не имеете права так поступать со мной. Вы не смеете так обращаться с человеком! Это незаконно!

Кризис этот произошел ужасно некстати. В конце концов священник вмешался в дискуссию и положил ей конец, сказав:

— Гарри, будь же умницей!

Впервые адвокат со священником оказались в камере вместе. Гарри еще не сделал из этого выводов. Только когда появился парикмахер, Гарри понял, что его ожидает. Тот состриг ему машинкой волосы на висках. Потом несколькими ловкими движениями ножниц отрезал низ штанин и рукава рубашки, чтобы обнажить икры и запястья.

Гарри, всегда заботившийся о своем внешнем виде, почувствовал, что стал смешон.

Закончив свое дело, парикмахер направился к дверям. Гарри бросился следом, пытаясь бежать. Двое солидного сложения стражников встретили его на пороге. Им не пришлось даже бороться с ним — у Гарри уже не было сил.

Один из них подал ему полный до края стакан.

— Пей, сказал он, — это виски.

Гарри, поморщившись, отодвинул его.

— Не переношу спиртного, — запротестовал он, — у меня от него болит желудок. Накануне я пригубил вина, и всю ночь страдал от изжоги.

Наконец Гарри стал таким же послушным, каким был всю свою жизнь. Бен шагал около него, неспособный вымолвить хоть слово или послать Гарри свою знаменитую улыбку. Лицо его было искажено ужасной гримасой. За смертником и адвокатом шел тюремный священник.

В коридоре слышны были чьи-то шаги. Гарри чувствовал, что его предали. Его даже не предупредили. Бен скрыл от него, что все апелляции кончились безрезультатно. Вот-вот его казнят, причем быстро и почти незаметно — и это вызывало у него настоящий ужас. Он слышал словно откуда-то издалека многократно повторенное слово «мужество» и голос капеллана, громко читавшего молитву. Коридор был не длинен. Последние дни своей жизни Гарри провел всего в нескольких шагах от электрического стула, ничего об этом не зная.

— Стойте! — вдруг крикнул он. — Я жду известия!

В этот момент его отпустили. Бен с болью в сердце поцеловал его. Гарри вдруг успокоился.

— Теперь он уж не будет тянуть, — сказал он своему адвокату, имея ввиду, очевидно, Сиднея. Происходило все слишком быстро, чтобы Гарри мог еще что-то объяснить. Двери, перед которыми все остановились, распахнулись, в них появился какой-то человек со смертельно серьезным лицом.

Он шагнул в сторону, пропуская Гарри.

— Прости меня, — странным дрожащим голосом произнес Бен, — я не мог тебя предупредить.

Гарри кивнул. Видимо, так и надо. Он, как всегда, оказался умницей.

Священник, держа в руке крест, подсунул его Гарри для поцелуя. Потом и сам поцеловал Гарри.

— Все это неправильно, — сказал тот в последний раз.

Теперь он оказался в кабине, выкрашенной в голубой цвет. Посередине стояло кресло, болтами прикрепленное к полу. Комната была небольшая, немного напоминающая кабину осветителя за кулисами театра.

Гарри в мгновение ока был усажен в кресло. Вначале его привязали ремнем, застегнув его на животе, как привязной ремень в самолете. Два помощника палача орудовали молниеносно. Руки и ноги Гарри были зажаты аппаратами, похожими на протезы. Потом прикрепили электроды на запястьях, на икрах и на висках.

— Не двигайся, — сказал один из помощников палача, — а то замкнет!

В этот момент Гарри заметил округлое окошечко, помещенное на уровне его головы. Глядя в него, можно было наблюдать за казнью, но толстое стекло не пропускало наружу ни звука.

Оба помощника покинули помещение и Гарри остался один на один с палачом, стоявшим за ним, у стены, готовым в любую минуту нажать кнопку, несущую смерть. Несколько лиц появилось за стеклом окошечком.

— Стойте! — вдруг выкрикнул Гарри изо всех сил. — Смотрите, вот тот, кого я ждал, это Сидней Джерми, вот он! Он подает мне знак!

Действительно, это был молодой детектив. Находясь в паре метров от Гарри, он вглядывался в него в упор.

— Стойте, я вам все объясню, я теперь все понял! — из последних сил кричал Гарри.

Гарри силился все объяснить палачу, но тот его не слушал. Он и не к такому привык. По приказу директора тюрьмы, давшему условный знак, он ткнул роковую кнопку. В ту же долю секунды страшный шок потряс Гарри с головы до ног.