Александер Смит - Мораль красивых девушек

— Матайла, — медленно заговорила мма Потокване на сетсвана. — Матайла, как твои дела? Эту даму зовут мма Рамотсве. Ты ее видишь?

Мальчик поднял взгляд на мма Потокване, когда она заговорила, и смотрел на нее, пока она не замолчала. Потом снова уставился в пол.

— Думаю, он не понимает, — сказала мма Потокване. — Но мы все же разговариваем с ним.

— Вы пробовали говорить на другом языке? — спросила мма Рамотсве.

Мма Потокване кивнула.

— На всех, что могли нам прийти в голову. К нам приезжали люди из Отделения африканских языков в Университете. Они говорили на редких языках, на случай, если он пришел из Замбии. Мы пробовали гереро. Пробовали сан, хотя по виду он явно не бушмен. Ничего не вышло. Совсем ничего.

Мма Рамотсве шагнула вперед, чтобы приглядеться к мальчику. Он немного приподнял голову. Она сделала еще шаг.

— Будьте осторожны, — предупредила мма Потокване. — Он кусается. Не всегда, но часто.

Мма Рамотсве стояла, не шевелясь. Укус вполне общепринятый метод драки в Ботсване, не удивительно обнаружить ребенка, который кусается. Недавно в газете «Ммеги» был репортаж. Официант, которого обвинили в обсчете, укусил клиента, что привело к судебному разбирательству в мировом суде Лобаце. А когда официанта приговорили к месяцу тюремного заключения, он тут же укусил полисмена, который вел его в камеру. Еще один пример того, подумала мма Рамотсве, что вспыльчивость до добра не доводит. Второй укус обошелся ему в еще три месяца тюрьмы.

Мма Рамотсве посмотрела на мальчика.

— Матайла.

Мальчик не реагировал.

— Матайла. — Она потянулась к мальчику, но была готова быстро отдернуть руку, если понадобится.

Мальчик зарычал. Другого слова не подберешь, подумала она. Это было рычание, низкий горловой звук, исходивший из груди.

— Вы слышите? — спросила мма Потокване. — Разве не удивительно? А если вам интересно, почему он голый, так это потому, что он разрывает одежду, которую мы ему даем. Разрывает зубами и бросает на пол. Мы давали ему шорты, две пары, и он порвал и те, и другие.

Теперь вышла вперед мма Потокване.

— Ну, Матайла, — сказала она. — Вставай, и пойдем на улицу. Мма Кериленг выведет тебя на свежий воздух.

Она наклонилась и осторожно взяла мальчика за руку повыше локтя. Он быстро повернул голову, и мма Рамотсве решила, что он хочет кусаться, но он кротко встал на ноги и позволил вывести себя из комнаты.

На улице мма Кериленг взяла мальчика за руку и повела к зарослям у ограды приюта. Походка у мальчика необычная, отметила мма Рамотсве. Нечто среднее между шагом и бегом, он идет, будто его только что развязали.

— Вот такой у нас Матайла, — сказала мма Потокване, когда они наблюдали за удаляющейся парой. — Что вы об этом думаете?

Мма Рамотсве нахмурилась.

— Очень странно. С этим ребенком, должно быть, случилось что-то ужасное.

— Несомненно, — подтвердила мма Потокване. — Я так и сказала доктору, который осматривал его. Доктор сказал, возможно, да, а возможно, нет. Он сказал, что бывают такие дети. Они замкнуты, и их не удается научить говорить.

Мма Рамотсве заметила, что мма Кериленг ненадолго отпускает руку мальчика.

— Мы вынуждены постоянно наблюдать за ним, — сказала мма Потокване. — Если мы оставляем его одного, он убегает в буш и прячется. На прошлой неделе он пропадал четыре часа. В конце концов, его нашли у канализационных прудов. По всей видимости, он не понимает, что голый ребенок, который, к тому же, бегает так быстро, должен привлекать внимание.

Мма Потокване и мма Рамотсве пошли назад, к офису. Мма Рамотсве была в подавленном настроении. Она раздумывала, как бы она стала себя вести с таким ребенком. Нетрудно иметь дело с милыми сиротами — такими, например, как те, что живут у нее на Зебра-драйв, — но сколько же существует других детей, тем или иным образом травмированных, которым требуется терпение и понимание. Она подумала о своей жизни, со списками проблем, которые необходимо решить, и прикинула, смогла бы она выкроить время, чтобы быть матерью подобного ребенка. Ведь не хочет же мма Потокване, чтобы она и мистер Дж. Л. Б. Матекони взяли еще и этого мальчика? Она знала, что у директрисы приюта была репутация человека решительного, которому нельзя отказать, — что, разумеется, делало ее мощной заступницей подопечных сирот, — но нельзя себе представить, чтобы она попыталась навязать мма Рамотсве этого ребенка, потому что, с какой стороны ни подойди, это было бы просто нечестно.