А Мейсон - Узник опала

Мистер Рикардо едва удержался от возгласа, поняв, почему Ано с таким вниманием изучал кусок ткани, в который было завернуто тело Эвелин Девениш. Аббат уставился на детектива с отвисшей челюстью и ужасом на лице.

- Вы в этом уверены?- запинаясь, произнес он и, не дожидаясь ответа, поплелся к скамейке и тяжело опустился на нее, вытирая лоб платком. При нем не оказалось ни пращи, ни камня.

Но Ано не оставил его в покое. Подойдя к скамейке, он внезапно развернул маску и продемонстрировал ее аббату:

- Можете представить себе ее предназначение?

- Разве что для карнавала,- отозвался аббат с бледным подобием улыбки. Он едва взглянул на маску, по Ано поднес ее к его глазам. Отпрянув, словно прикосновение маски могло быть заразным, аббат поднялся на ноги.

- Эта несчастная женщина еще вчера была жива,- сказал Ано, стоя перед ним.

- Я буду молиться за ее душу,- ответил аббат.

- Но из этого дома исчезла еще одна молодая девушка, у которой вся жизнь впереди. Как насчет нее, мосье аббат?

- Я буду молиться, чтобы с ней не случилось ничего плохого.

- И вы не окажете мне никакой другой помощи?

Голос Ано отзывался гулким эхом на террасе и в саду. В нем слышались упрек и обвинение. Но уши аббата Форьеля были глухи к ним, а глаза не видели ни сад, ни Жиронду, ни противоположный берег. Они созерцали череду столетий, перед которыми одна или две жизни и несколько часов страданий не значили ровным счетом ничего.

- Мосье,- произнес он спокойно и с достоинством,- произошло ужасное преступление, которое может иметь столь же ужасное объяснение. Вы знаете об этом больше, чем я. Прошу меня извинить.

Аббат казался детективу сломленным человеком, испытавшим сегодня шок, от которого вряд ли когда-нибудь оправится. Не пытаясь задержать его, Ано шагнул в сторону, но, как только аббат исчез в открытом французском окне гостиной, поведение детектива изменилось, а лицо скорчилось в детской гримасе.

- Старый лис знает куда больше, чем говорит!- негромко воскликнул он.Тем не менее, благодаря своему нежеланию сообщить мне что бы то ни было, он поведал мне куда больше, чем намеревался.

Ано повернулся к мистеру Рикардо:

- Вы обедали здесь вчера вечером вместе с аббатом Форьелем, не так ли?

- Да.

Взяв Рикардо за руку, детектив опустился вместе с ним на скамейку.

- Расскажите мне все, что он тогда говорил и делал.

Мистер Рикардо напряг память. Кажется, аббат что-то сказал, а потом сделал легкое движение рукой...

- Был момент, когда аббат Форьель тайком перекрестился,- сказал он.

- Ого! Расскажите мне об этом моменте!- Ано сильнее стиснул руку друга.

- Дайте подумать... Едва ли тогда произошло что-то важное, иначе я бы это запомнил... Хотя я, безусловно, был озадачен.

- Необычайно интересный факт,- терпеливо произнес Ано.

- Да-да, я был озадачен!

Мистер Рикардо торжествовал. Память не подвела его!

- В таком случае, друг мой,- заметил Ано,- что-то вас озадачило.

- Верно,- с легким разочарованием согласился Рикардо.- Едва ли я был бы озадачен, если бы меня что-то не озадачило. Но что?

- Вот именно, что? Представьте себе обеденный стол. Миссис Тэсборо сидит там, аббат - здесь...

- Вспомнил!- воскликнул мистер Рикардо.- Кто-то из гостей, сидящий недалеко от меня - с той же стороны стола...- Он поднял руку и застыл, сосредоточившись.- Ну да - Эвелин Девениш! Она внезапно вздрогнула, и довольно сильно.

- Ну?

- И кто-то... о, конечно, это меня и озадачило.- Мистер Рикардо с удовлетворенным видом откинулся на спинку скамейки.

- Но вы так и сообщили мне, что именно,- произнес Ано почти ласково.

Тем не менее мистер Рикардо вскрикнул от боли.

- Вы раздавите мне руку!

Пальцы Ано сжимали ее, как тиски. Он тут же ослабил хватку.

- Очень сожалею, друг мой.

- У вас есть на то причины!- возмущенно отозвался мистер Рикардо, массируя пострадавшую конечность.- Завтра наверняка будут синяки! В прошлый раз у меня так болела рука после состязания в стрельбе из лука. Я не силен в этом спорте. Это было в деревне в Беркшире - дайте вспомнить, в чьем доме...

Мистер Рикардо начал перечислять имена беркширских знакомых, пытаясь установить место состязания, по Ано прервал его:

- Итак, Эвелин Девениш сильно вздрогнула.

Пару секунд Рикардо молча глазел на собеседника, затем спешно вернулся из Беркшира.

- Меня не следовало отвлекать от того, что я вам рассказывал,- заметил он, строго глядя на Ано.- Да, Эвелин Девениш вздрогнула, а Джойс Уиппл воскликнула: "Смотреть на меня бесполезно, Эвелин. Холод распространяю не я". Мне показалось, что Эвелин и Джойс на грани истерики. Несомненно, обе нервничали - особенно Джойс. Ее голос, обычно тихий и приятный, стал резким и пронзительным. Я не мог понять причину этого возбуждения. Оно прошло так же внезапно, как и возникло, словно зигзаг молнии. Но аббат все понял. Он тайком перекрестился и до конца обеда больше не произнес ни слова - просто сидел и наблюдал за сотрапезниками блестящими, как у птицы, глазками.