Ирвин Уоллес - Семь минут

— Так. Еще что-нибудь?

Сэнфорд быстро описал арест Фремонта, о котором тот рассказал агенту издательства.

— Фремонт уже несколько часов сидит в тюрьме и ждет, что его отпустят под залог, — продолжал он. — Необходимо, чтобы его немедленно выпустили. Мы готовы заплатить любые деньги. Я бы послал к вам своего адвоката, но на это уйдет много времени. К тому же мои адвокаты не знают калифорнийских законов. Мне нужен человек в Лос-Анджелесе, который смог бы начать действовать немедленно и который знает, что к чему в вашем городе. И чтобы он понимал, что значит для меня эта книга. Майк, я не могу позволить сделать из этого маленького дела громкий процесс. Я хочу, чтобы его быстро закрыли. Тогда все в книжном бизнесе будут знать, что мы готовы защищать каждого продавца, каждую книгу. Тогда все безбоязненно будут ее продавать. Не исключена возможность еще одного-двух мелких арестов, похожих на этот. И нам придется защищать этих людей точно так же. Мы обязаны добиться того, чтобы «Семь минут» продавали в больших городах. Через несколько недель, когда она получит всеобщее признание, никакие правоохранительные органы не посмеют мешать нам. Мы будем в безопасности. Поэтому я и хочу погасить этот мелкий скандал в самом зародыше, чтобы как можно меньше просочилось в газеты. Естественно, я сразу подумал о тебе, Майк. Я знаю, что у тебя есть работа, но, если бы ты смог…

— Я ушел от Тэйера и Тёрнера сегодня утром, Фил. Мне предлагают значительно более выгодное место. Я тебе обо всем расскажу как-нибудь в другой раз. У меня как раз есть свободное время, и я тебе с радостью помогу.

— Замечательно! Просто замечательно, Майк! Мне нужен человек, который знает, как много эта книга для меня значит. Уверен, что ты за вечер все сделаешь.

Барретт взял ручку и блокнот.

— Ты сказал, что Бен Фремонт в тюрьме? Нужно сегодня же найти залог. Что, по-твоему, он должен сказать?

— Ты имеешь в виду «виновен» или «невиновен»?

— Да. Если он не признает себя виновным, не избежать суда.

— Господи, только не это! Я хочу быстро и тихо вызволить его из тюрьмы, чтобы остальные увидели, что им нечего беспокоиться. И самое главное, чтобы было как можно меньше шума.

— Тогда нам придется признать себя виновными. Насколько я помню, распространение порнографии в Калифорнии первый раз считается мелким правонарушением и наказывается штрафом в тысячу долларов плюс пять долларов за каждый предмет, пропагандирующий порнографию. У Фремонта конфисковали восемьдесят книг, значит, еще четыреста долларов. Итого, тысяча четыреста. Еще можно загудеть на шесть месяцев в тюрьму. Второй арест за распространение порнографии считается уже уголовным преступлением и наказывается штрафом в две тысячи долларов плюс те же четыреста и годом в тюрьме. Это ведь первый арест Фремонта?

— Второй, Майк, второй. Его уже задерживали… не знаю, когда, но очень давно, потому что он сам забыл, когда… Тогда у него был маленький магазинчик в другом районе Лос-Анджелеса. Его арестовали за продажу неприличных журналов. Если продажу «Семи минут» признают уголовным преступлением, ему грозит целый год в тюрьме? Я не могу позволить, чтобы продавец, торгующий нашими книгами, сидел в тюрьме так долго.

— Тем не менее или это, или суд, — повторил Барретт.

— Суд еще хуже, — застонал Сэнфорд.

— Существует еще одна возможность, — заявил Барретт. — Если этот арест не получит большой огласки…

— Я почти уверен в этом.

— В таком случае, может, мне удастся быстро и тихо уладить все дело. Фремонт признает себя виновным, заплатит штраф, но взамен получит отсрочку от тюрьмы.

— Было бы замечательно!

— Думаю, я смогу провернуть это. Наш окружной прокурор, Элмо Дункан, очень покладистый человек. Он реалист и хорошо знает, когда нужно давать, а когда — брать. Поэтому мне кажется, что с ним можно будет договориться. Я знаком с ним не по работе. Мы встречались два-три раза на вечеринках у Уилларда Осборна. Думаю, он помнит меня и то, что у меня роман с дочерью Осборна. Надеюсь, все это заставит его проявить благоразумие.

— Майк, ты даже не догадываешься, как я буду признателен…

Барретту захотелось прервать Сэнфорда и сказать, что это не услуга, а маленькое возвращение долга, о котором он не забыл. Но Барретт промолчал.

— …потому что я по-настоящему волнуюсь. Сейчас мне стало легче. Майк, ты творишь чудеса.

— Пока я ничего еще не сделал, — кисло возразил Барретт. — Я очень надеюсь уговорить окружного прокурора пойти на сделку. Знаешь что? Я позвоню Элмо Дункану и попытаюсь договориться о встрече сегодня после обеда. Потом найду знакомого поручителя для залога на Хилл-стрит, чтобы он вызволил твоего продавца… — Майк Барретт делал пометки в блокноте. — Бен Фремонт из Оуквуда, правильно? Узнаю точно, что произошло, что он сказал, и постараюсь успокоить его. Потом отправлюсь на встречу с прокурором. Как только добьюсь от него чего-нибудь реального, сразу позвоню тебе. Скорее всего, это будет завтра.