Мария Брикер - Небо под зеленым абажуром

– Поэтому, когда ей назвали стоимость лечения, она пошла первым делом в свой банк и попросила ссуду там, – заметила Верочка. – Если бы ей дали кредит, то, возможно, она потеряла бы только деньги. Получается, когда Симаковой в банке отказали, она согласилась на сделку с мошенниками.

– Получается так, но во время сделки что-то не заладилось. Вероятно, Симакова в последний момент поняла, что ее хотят обмануть, и отказалась подписывать документы. Тогда ее попытались вынудить подписать бумаги силой и силу не рассчитали. В любом случае от нее бы избавились и от дочери тоже. Наверняка Симакова это поняла, поэтому сопротивлялась изо всех сил. Теперь самое важное. Эту семью не случайно взяли в оборот. Симакова – не типичный клиент. Аферу тщательно затачивали под нее. Жили они замкнуто, в свою жизнь никого не пускали, но преступники знали про нее все. Здесь что-то личное. И Елена Симакова об этом догадалась сегодня в интернет-кафе. Коза – это организатор преступления и человек, который близко знаком с Ириной Симаковой.

– Я поняла! Коза – Тамара Дерезова! Бывшая обиженная квартирантка Симаковых. Хозяйка агентства недвижимости.

– Алена Симакова тоже так думает, поэтому едет в Питер, но ошибается. Коза – это Арина Петровская, хозяйка адвокатской конторы «Козырев и Ко».

– Но почему?

– Когда я был у Дерезовой, она мне сказала, что о смерти матери Ирины Симаковой ей сообщил кто-то из знакомых. А потом поведала, что недавно столкнулась с Ариной Петровской в нотариальной конторе. Как позднее выяснилось, у знакомого нотариуса, некоего Антона Петровича. Тогда я не придал этому значения, но сейчас, когда мы знаем, кто был в квартире Симаковых в ту ночь, выводы напрашиваются определенные. Арина Петровская внимательно отслеживала жизнь бывшей подруги и ждала момента, когда она сможет осуществить свою мечту – получит во владение шикарную квартиру с видом на Москву-реку. Она ждала, когда мать Симаковой умрет и Ирина вступит в права наследства. Наверное, Петровская мечтала об этом с самого детства, когда сбегала от своей пьяной мамаши и садиста-отчима из загаженной однушки делать домашние задания к закадычной подруге Ирочке. Ее махинации не просто способ наживы – это месть тем, кто лишил ее детства. Дочери Симаковой повезло, Елена спаслась каким-то чудом. Ангелы были явно на ее стороне. Да, жаль, что придется Елену привлекать по делу писателя Коновалова. Жена у него настоящая стерва. Добилась своего. Дело взяли под контроль наверху, – с раздражением сказал следователь. – Ладно, главное, жизни девушки больше ничего не угрожает. Сейчас свяжемся с коллегами из Питера. Возьмем организатора, а дальше раскрутится вся их шарашкина контора. Скоро адвокат Арина Петровская будет сама защищать себя в суде, надеюсь, ей это не поможет.

– Бедная девочка, она стала свидетелем истязаний и убийства матери. Может, она просто спряталась где-нибудь, когда бандиты Ирину убивали? Квартира большая, она там каждый закуток знает. Спряталась, а утром пошла к старухе Иваньковой помощи просить, но нарвалась на еще один труп. Зачем они старуху убили, если девчонки в квартире не было?

– Старуху?

Майоров задумчиво уставился на встроенную антресоль, которая располагалась над дверью в комнату. При первоначальном осмотре он не обратил на нее внимания.

– Слушай, Вер, а откуда Ксения Эммануиловна банку с бабками достала – не помнишь? – спросил Майоров.

– Из буфета, – сообщила Верочка.

– Уверена?

– На сто процентов! А что?

– Ничего, просто подумалось вдруг: почему в этой комнате оказалась кухонная табуретка? Вряд ли убийца побежал сначала на кухню, а потом вернулся с табуретом, чтобы прибить Иванькову. Сейчас, одну минуточку, – Майоров вернулся на кухню. – Табуреточку позволите? – спросил он у Иваньковой, не дожидаясь разрешения, вышел с табуретом в комнату, поставил ее под антресоль, встал на него ногами и распахнул дверцы.

В комнату влетела Иванькова.

– Что вы делаете? – возмутилась Ксения Эммануиловна. – Немедленно прекратите хозяйничать здесь, как у себя дома. Вы не имеете права лазить по моим шкафам!

– А баночка-то с бабками тут стояла. След от нее еще пылью не зарос, – с довольным видом сказал Майоров, слез с табуретки и отряхнул руки. – Интересно, кто ее переставил в буфет? Не вы ли, случайно, Ксения Эммануиловна? После того, как убили свою мать?

– Да что же вы наговариваете на бедную женщину! Это Алешка! Она убила! – пролепетала Иванькова. – Ее отпечатки на скамеечке.