Егор Роге - Опустошение

– Но мы-то ушли, – возразил Макс, – а мы же половина «Арины».

– Формально – нет. И третье: он хочет получить деньги за украденные контейнеры!

– Объясни, при чем тут это? – удивился Макс.

– Артем убил двух зайцев сразу, – ответил я, – он и деньги получит, и свою ценность перед «Лассалем» умножил на сумму похищенных кресел. Если Пьер обидит его, Артем вообще ничего не заплатит за эти кресла. Пьер это понимает и, думаю, не захочет попрощаться с этим миллионом.

– Плохо дело, да?

– Плохо; как сказал Марк, четыре из пяти против нас, – усмехнулся я и добавил: – Правда Артем, возможно, не сможет заплатить за эти кресла, даже если захочет.

– Почему?

– Он обанкротится раньше.

Офис «Лассаля» находился в пригороде Монреаля, и путь занял примерно сорок минут. Макс сосредоточенно вел машину, а я размышлял о действиях Артема.

Несомненно, он получит еще несколько заказов от своего друга Славина, как бы я ни относился к Илье Вишнякову, но надо признать, что он мог бы принести «Арине» два-три крупных заказа в ближайшее время. Во всяком случае, на триста-четыреста тысяч дополнительного дохода он смело мог рассчитывать.

К этому стоит добавить сумму «уведенных» «Авионов», итого получалась внушительная сумма в полтора миллиона.

Я не совсем понимал, как он будет договариваться с Пьером об отсрочке. За кресла он должен отдать почти миллион. И ему нужно содержать компанию, выплачивать зарплаты, аренду офиса и «взнос безопасности». Вспомнив о Вахе, я слегка поежился в кресле.

Макс боковым зрением увидел это и, решив, что я замерз, увеличил температуру в машине. «Ниссан максима» подъезжал к офису Пьера.

– Ну что, пошли? – произнес Макс. – Судя по машинам, Марк уже приехал.

Кабинет Пьера был довольно большим и оснащенным новой мебелью.

Стол, за которым сидел Пьер, был классическим канадским «D-desk», именно такую латинскую букву напоминала форма столешницы. Я автоматически вспомнил код стола и всех других элементов мебели кабинета.

На стене по левую руку от Пьера, напротив большого панорамного окна, висели фотографии, довольно много. На них Пьер был запечатлен рядом с премьер-министром Канады Кретьеном, американским президентом Джорджем Бушем, к имени которого впоследствии всегда будут добавлять «старший», и Папой Иоанном Павлом Вторым.

– Привет, – по-русски сказал Пьер и оторвался от чтения «Глоб энд Мейл», улыбнувшись своей открытой улыбкой, да так, что не оставалось сомнений – он действительно рад нас видеть.

Он предложил сесть, и Марк, вошедший в кабинет одновременно с нами, сел на одно из двух кресел напротив Пьера. Второе кресло оставалось свободным, ни я, ни Макс не знали, как верно поступить в такой ситуации.

– А знаете что, – предложил Лассаль, – пойдемте-ка завтракать.

– Спасибо, Пьер, мы… – начал было я, но, увидев осуждающий взгляд Марка, замолк.

– Пошли, пошли, – продолжил Пьер, – у нас тут отличное местечко.

Ресторан «Фиш Гарден» был в трех минутах езды от офиса, но Пьер предпочел пятнадцатиминутную пешую прогулку.

Производственный квартал, состоящий из похожих зданий, с большим количеством витражей, выгодно отличался от наших привычных заводов, во всяком случае от того, где был размещен наш сборочный цех. На территории этого московского завода можно было без дополнительного реквизита снимать фильмы о стачках ивановских ткачей или пресненских рабочих во времена первой русской революции.

– Ресторан тоже Пьера? – поинтересовался я у Марка по дороге.

– Как и бизнес-центр в деловой части города, и торговый мол в пригороде, где я живу…

– Как тебе Канада? – спросил Пьер. – Очень нравится?

– Да, Пьер, – ответил я, – только я почти не видел Монреаль, а вот Торонто…

– Стоп, стоп, стоп, – улыбнувшись, перебил меня Пьер, – я квебекский националист!

В ресторане мы заняли дальний от входа стол и заказали кофе – два эспрессо и два cafe au lait.

– Тебе понравится тут, – продолжил Пьер, – найдем тебе красивую невесту в Канаде, останешься?

Марк немного наигранно рассмеялся.

– В пятницу я приглашаю вас всех в ресторан «Verses», лучший в городе, на Сент-Поль, не вздумайте отказаться!

Отеческий тон, выбранный Пьером, очень насторожил меня, я был знаком с такой уловкой при проведении сложных переговоров: нужно было незамедлительно направить их в деловое русло.

– Конечно, мы принимаем приглашение, – произнес я, – примем вне всякой зависимости от того, как сегодня завершатся наши переговоры.