Борис Штейн - Маленький мудрец

– Он должен быть найден и наказан! – ответил Кулибин.

– Иван Никитич, только ради этого вы обратились в частное агентство? Я вам не верю, простите.

Иван Никитич покраснел. Он легко краснел, этот грузный человек. Нелегко ему, подумал я, вести деловые переговоры, где, верней всего, приходится лукавить. Покраснеть-то покраснел, но слов своих не стал брать обратно. Только пожал полными плечами.

– Ну, хорошо. Раз уж я подключился к расследованию, давайте выясним некоторые вопросы.

– Давайте, – ответил Иван Никитич и опять с трудом произнес. – Я доволен, что вы подключились к расследованию!

– Прекрасно. Вам известно, что наш товарищ, – я кивнул на Евгения – недавно также подвергся… воздействию вашего сына.

– Известно.

– А вам известен состав экипажа, который осуществлял «подставы»?

– Экипаж машины боевой, – не к месту пошутил Евгений. Я сделал ему предостерегающий жест.

– Да нет…

– Я спрашиваю вот почему: когда «наезжали» на Евгения, экипаж состоял из трех человек. Последний же раз в машине было только двое.

– Я знаю только одного, – проговорил Иван Никитич. – Того, который вчера с моим сыном… ездил. Это Макс. Они вместе в школе учились. Его, кажется, уже допрашивали. Макс Круглов.

– Длинный, белокурый, волосы крупными кольцами? – спросил Евгений.

– Да-да…

– А его не Иваном зовут?

– Нет, это я Иван.

– Понятно, – усмехнулся Евгений.

А я задал очень важный для меня вопрос:

– Скажите, Иван Никитич, в вашем бизнесе не было в последнее время серьезных столкновений с конкурентами, может быть, с криминальными структурами?

Он помотал головой:

– Нет…

Сказать ему больше было нечего. Но уходить, я чувствовал, ему не хотелось.

Я предложил кофе, Кулибин охотно согласился. Пока Евгений ходил на кухню, мы поговорили о милиции, о том, что заявление, безусловно, у Кулибина приняли, но он лично мало верит, что милиция найдет убийцу его сына.

– Почему? – поинтересовался я.

– Не знаю…

Кофе немножко снимает напряжение, хотя бы потому, что отвлекает: Вам с сахаром? Сколько ложек? Вы любите покрепче? Сливки? Нет? Давление? В умеренном количестве даже врачи… и т. д.

Вот и Иван Никитич немного раскрепостился, чуть-чуть. И сказал на прощание, прямо вырвалось у него:

– Найдите убийцу, заклинаю вас!

Им явно руководствовала не только жажда мести. Он боялся. Чего?

Это состояние после болезни! Головной боли нет, но голова кажется заложенной чем-то, насморка нет, но нет и свободного дыхания. А слабость в теле! Слабость и тоска. Котелок словно лишился огня и ни-че-го не варит!

Юрий Архипович отправился в отделение «пробивать белокурого Макса». После предотвращения теракта в школе «Капитан» отношение к нему изменилось. Сменились и начальники, некогда выдавившие его из славных рядов. Кого-то уволили со скандалом, кого-то (тоже, в общем, со скандалом) послали на повышение. Во всяком случае, Архипычу поступило предложение вернуться в славные ряды с повышением в звании аж до старшего лейтенанта. (Это в сорок-то лет!) Отставной лейтенант не торопился возобновлять бешеную милицейскую карьеру, но сотрудничество с родным отделением как-то само собой наладилось.

Я сказал Евгению:

– Не купить ли нам новую кофеварку?

– Когда? – не удивился Евгений.

– Например, сейчас.

Евгений стал молча одеваться. Я – тоже.

– Ты куда? – удивился он.

– С тобой. За кофеваркой.

– Здесь же близко хозяйственный…

– Нет, – возразил я своему другу. – Покупка новой кофеварки – дело серьезное. Требует посещения могучего магазина, в котором – море света и море товаров. И в этом море на каком-то миниатюрном островке притаилась наша кофеварочка.

– Тогда – в «Икею»?

– Давай – в Икею».

– Или – в «Ошан»?

– В «Ошан».

– Или – в «Мегу»?

– Или в «Мегу».

– Или, может быть, в «Твой дом»?

– Можно и в «Твой дом».

– Тогда поясни, в чем, собственно, дело? Ведь не в кофеварке?

– Не в кофеварке.

– Тогда – в чем?

– В отупении, – признался я.

– В каком еще отупении?

– Я отупел, я ослаб, и я закис. Мне нужна смена интерьера.

– Тогда поехали в «Мегу» – сказал Евгений. – Только оденься в детское.

_?

– Ты ослаб, тебя надолго не хватит. А так я буду возить тебя в торговой коляске, как ребенка. Интерьера от этого не убавится.

– О'кей.

Я думаю, что торговые гиганты, выросшие на внешней стороне Московской окружной дороги, могут успешно соперничать с хвалеными иностранными супермаркетами. В Штатах я, конечно, не был, в Канаде – тоже. Но в моей родимой Эстонии, которая с недавних пор входит в Европейский союз, таких грандиозных магазинов нет. Есть в Таллинне роскошный «Стокман». С эскалаторами и внутренним бульваром, но масштабы, конечно же, не те. Да и то сказать, народу в Москве раз в десять больше, чем во всей Эстонии. Не считая приезжих. Возникает вопрос: какая часть из этих 8-ю миллионов до такой степени платежеспособна, что приедет в «меги» – «икеи» за покупками? А немалая часть. По крайней мере, припарковаться нашему «Москвичу» в торговом городке «Мега»-«Ошан» было непросто. Хоть парковочную площадку уместней было бы назвать парковочной площадью. Если бы я взялся объехать ее на своем велосипеде, у меня ушло бы не менее получаса.