Борис Штейн: Маленький мудрец

Мне захотелось сказать: «Ты очаровательна!» Но я, как всегда, замешкался. И вдруг услышал низкий, чуть сдавленный голос Валерия:

– Вы очаровательны!

– Спасибо! – она улыбнулась. – Вы извините меня, пожалуйста, за вторжение. Но я пришла к вам с просьбой. Я прошу вас сопровождать меня в ресторан. Госпожа Маале говорила, что в городе можно пойти в ресторан. Автобус будет проходить через тридцать пять минут. – Она вздохнула и добавила. – Мне очень хочется. Обратно мы приедем на такси. – Она смутилась.

– Такси я оплачу… И ужин тоже.

Тут Валерий спрыгнул с кровати и принял театральную позу.

– Мадемуазель, – заявил он важно. – Вы имеете дело с джентльменами. Которые почтут за честь… Потрудитесь оставить нас на десять минут. Мы соберемся.

– А вы знаете, где в городе ресторан? – спросила Ева.

– Да, конечно, – с пафосом заявил Валерий, этот маленький д'Артаньян, – возьмем, например, ресторан «Старая мельница». В нем провел я лучшие часы своей юности. – Он вышел из образа, развел руками и засмеялся: – А других ресторанов на острове и нет.

Ева тоже засмеялась и сказала уже по-свойски:

– Ну, собирайтесь.

Возможно, эта круглая невысокая башня, облицованная блестящим декоративным кирпичом, и была когда-то мельницей. Она и сейчас была увенчана мельничными крыльями, которые едва шевелились, послушные любому дуновению ветра. Было совершенно ясно, что они не связаны никаким приводом ни с какими жерновами. Башня была двухэтажной. На втором этаже имелись аккуратные квадратные окошки. Черная дубовая дверь держалась на массивных кованых петлях, под стать которым были позеленевшие от времени медные уголки и ручка-кольцо, которой при надобности можно было стучать в дверь. Над дверью полукругом красовались медные латинские буквы.

– «Вана вески», – прочитал Валерий. – Это означает «Старая мельница». Пойдемте.

Я дернул за дверное кольцо. Массивная дверь на удивление легко поддалась, и мы оказались в залитом светом вестибюле с пустующим по летнему времени гардеробом и курительными столиками возле кожаных диванов. На второй этаж вела винтовая лестница, по которой и совершил подъем наш небольшой отряд, возглавляемый Валерием. Зал против моего ожидания оказался довольно просторным, словно бы внутренний объем был больше наружного. Здесь имелось все, что полагается в ресторане: стойка бара, эстрада для оркестра и круг для танцев. Столики были накрыты добротными зелеными скатертями, оркестр и официантки – в национальных одеждах. Метрдотель в белоснежной рубашке и затейливой зеленой жилетке с вензелями устремился к нам с радостной улыбкой. Улыбка была не казенной, а самой искренней, но предназначалась она только одному из нас, а именно Валерию. Нам мэтр вежливо кивнул, с Валерием же поздоровался за руку, не постеснявшись присесть возле него на корточки. Они обменялись веселыми возгласами, мэтр похлопал Валерия по плечу, тот тоже не остался в долгу, постукал кулачком по спине своего, как было понятно, старого знакомого.

– Это мои друзья, – представил нас Валерий. – Они русские. Ева и Евгений.

– Очень приятно, – отозвался метрдотель. И представился. – Арво.

Короткий поклон, и Арво повел нас к свободному столику. Раскрыл меню в солидном кожаном бюваре и положил его перед Евой. Едва он отошел, появилась официантка с кувшином пива и наполнила небольшие стеклянные кружки.

Валерий пояснил, что пиво местное, тоже называется «Вана вески», причем один кувшин на столик подается бесплатно.

О-ля-ля!

Мы сделали заказ и принялись оглядываться вокруг себя.

Оркестр, хоть и был одет в старинные деревенские камзолы, белые чулки и грубые башмаки, мелодии исполнял больше современные, самых разных ритмов – от блюза до рок-н-ролла. Народ охотно танцевал, после каждого танца награждая оркестр аплодисментами. Иногда к микрофону подходила солистка, этакая прибалтийская «барышня-крестьянка». Она пела эстонские песни, чаще всего это были вальсы и польки. Тут уж танцевали буквально все, многие при этом подпевали. Среди танцующих мы увидели и своих соседей по пансионату: шведов, Жака и веселую чету пожилых американцев. Недолго же они высидели в нашем уединенном уголке! «Да, – подумалось мне, – все дороги ведут в Рим».

Валерий подергал меня за рукав. Когда я наклонился к нему, он произнес, хитро сощурившись: «Все дороги ведут в Рим». Я уже не удивлялся.

Тут появился метрдотель Арво. Он принес две кожаные диванные подушки, для того чтобы приподнять Валерия над пространством ресторанного столика. Когда мой друг водрузился на надлежащую высоту, между ними завязался какой-то разговор, причем мэтр на чем-то настаивал, а Валерий отказывался. Он часто произносил «эй» – это эстонское отрицание, я уже знал. Отказывался, отказывался, но потом, судя по всему, согласился, потому что метрдотель Арво обрадовался, разулыбался и вспомнил наконец о вежливости.