Ольга Володарская: Тайный дневник Лолиты

Учился Саврасов легко. Ни разу не завалил ни одного экзамена или зачета. Родители гордились умницей-сыном и после каждой успешно сданной сессии одаривали его чем-то. Многие сокурсники Виктора думали, что именно поэтому он так хорошо учится. Старается, чтобы получить новый магнитофон, золотые швейцарские часы, машину, квартиру, наконец. Ее подарил Саврасову отец после того, как сыну вручили «красный» диплом. Но они ошибались! Виктору просто нравилось учиться. А то, что его увлекало, давалось ему легко.

После института была аспирантура и престижная работа в международном банке. Став кандидатом наук, Виктор занял пост вице-президента московского филиала. Другому бы радоваться: жизнь удалась, а Саврасов захандрил. Стало скучно. Ведь все ему давалось без борьбы. Многие думали, что тут не обошлось без мохнатой лапы папочки-министра. Даже сам Виктор. Пару раз он напрямую спрашивал у отца, не вмешивался ли тот в его судьбу. Тот отвечал отрицательно. Но Виктор все равно сомневался. И чтобы доказать самому себе, что он чего-то стоит, уволился со своей престижной работы и вместе с однокурсником и большим другом Андрюхой Седаковым учредил коммерческий банк. В ходе залоговых аукционов он приобрел государственные пакеты акций многих крупных компанией – судоходных, золотодобывающих, нефтяных. Это сделало Виктора и Андрея богачами. Когда им стало тесно вместе, они разошлись. Но только как компаньоны. Дружба их прошла многие испытания и только окрепла со временем. Встречались Виктор с Андреем нечасто, оба были крайне занятыми людьми, но хотя бы три раза в год обязательно выбирались вместе на пять-шесть дней на отдых. Катались либо на горных лыжах, либо на яхте. А последний раз летали в Кению на сафари.

С того незабываемого отпуска прошло два месяца. Друзья постоянно созванивались, но увидеться смогли только сейчас. Причем явились на юбилей профессора, не сговариваясь. Виктор думал, что тот Седакова даже не позовет. А вот поди ж ты! На то, что старик изменил свое отношение к Андрею, можно было не надеяться, он был страшно злопамятен. Значит, позвал по той же причине, что и Виктора. Седаков тоже был миллиардером. Но не любил светиться. Его знали только в узких кругах. Не то что Виктора. Не проходило недели, чтобы о нем не написали в желтой прессе или не показали по телевизору.

Еще одного гостя, Лаврентия Кондрашова, пресса также удостаивала вниманием. Но если имя Седакова обычно полоскали скандальные журналисты, приписывая ему романы то с одной красоткой, то с другой, то с третьей, то о Лавреннии писали газеты финансовые и политические.

«Трое из шести гостей чертовски богаты, – подвел итог Виктор. – Остальные, судя по всему, тоже не бедствуют. Не так круты, как мы, иначе я знал бы их, но, судя по часам, запонкам и костюмам, состояние каждого составляет как минимум несколько десятков миллионов в валюте! Разве что тот, чье лицо мне кажется знакомым, выглядит очень скромно. На нем нет ни часов, ни украшений, даже телефона сотового не видно. Но держится очень уверенно, не тушуясь. Бедняки обычно в компании сильных мира сего так себя не ведут…»

– Узнал Аристарха Козловского? – услышал Виктор тихий голос Андрея.

– Кого? – переспросил тот.

Седаков молча указал глазами на знакомого незнакомца. Виктор недоуменно на него воззрился. Знал он когда-то человека по фамилии Козловский и имени Аристарх. Да кто его не знал? Он владел фондовыми биржами. Стал первым российским олигархом. Был немного эксцентричен. Любил учреждать премии имени себя и жениться на знаменитых женщинах. Виктор хорошо помнил, как Козловский выглядел. Импозантный, бородатый, с обширной лысиной, в очках и в неизменном черном костюме, призванном его стройнить. Виктору он чем-то напоминал крота из мультфильма про Дюймовочку. Господин же, что сидел поодаль от него, не походил ни на этого персонажа, ни на Козловского. Хотя и был лыс. Но лицо и фигура другие. Тот был крепко сбитый, этот худой как щепка. И лицо у Аристарха было сытое, благостное, но чуть хитроватое, как у хорошо поддающего, вороватого дьячка, а у знакомого незнакомца – аскетичное, вытянутое, с заостренными чертами и каким-то бабьим подбородком…

Неужели это Козловский?

– Не может быть! – воскликнул он. Да так громко, что старик услышал его возглас и сурово сдвинул брови. Он как раз рассуждал о том, насколько снизился уровень образования в стране, и решил, что Виктор оспаривает его мнение. Саврасов извинился и попросил продолжать. Едва старик возобновил свою пламенную речь, Виктор наклонился к Седакову и переспросил: – Это Козловский?