Ольга Володарская: Стерва на десерт

— Маньяка пойма-а-а-а-ли-и-и!

Этот пронзительный женский крик, разнесшийся по пустынному коридору в понедельник утром, не только заставил меня оторваться от созерцания пятна на стене, но и родил в моей душе такой мощное предчувствие скорой беды, что я даже вздрогнула. Мне бы тогда прислушаться к себе, поверить неожиданному предупреждению своего подсознания и мотать куда-нибудь в отпуск — подальше от нашего НИИ, города, планеты… Да! Именно — унестись за миллион световых лет от Земли!

Но в понедельник утром я сидела за своим столом, заваленном бумагами, карандашами, фантиками и скрепками, лицезря стену. Стена была ничем ни примечательной — крашенной в салатовый цвет до середины, а от нее и до высокого потолка беленой — но я ее рассматривала с большим интересом. Мне было любопытно, чем является пятно на уровне моих глаз: тараканьим трупом или отпечатком лапки одной из проживающих в нашей кладовке мышек, которых, судя по всему, эволюция завела так далеко, что они научились летать. А как еще прикажите объяснить тот факт, что туалет она умудряются устраивать даже на плафонах люстр?

Но я отвлеклась, а тем временем женский крик затих, уступив место топоту и стуку каблучков — это институтские женщины спешили на вендетту. Поспешила и я.

Коридор, вечно темный, с драным линолеумом на полу, вновь опустел — похоже, опять опаздываю. Прибавив скорости, я взметнулась по лестнице на 3-ий этаж, именно там располагался женский туалет, избранный вышеупомянутым маньяком местом своего паломничества.

Я распахнула дверь, ошалело обвела взглядом бело-голубое помещение. Пусто. На всякий случай заглянула в каждую из кабинок — никого! Полюбовавшись еще немного финскими унитазами и кафелем «под мрамор» я покинула туалет.

Спускалась по лестнице вниз грустная-прегрустная. Вечно я все самое интересное пропускаю. Вот, например, когда две кандидатши между собой сцепились, весь институт их драку пронаблюдал от и до. А я увидела только ее последствия — клочки волос на линолеуме и увозящую бузотерок скорую. Сегодня же и того хуже, проворонила момент поимки маньяка, а это, что и говорить, мероприятие уникальное, почище даже боя двух интеллигенток, возомнивших себя титанами реслинга.

Итак, я спускалась по лестнице, все такая же грустная, как вдруг услышала шум. Раздавался он за дверью, ведущей на второй этаж. Я резво к ней рванулась и просунула голову в щель.

Передо мной предстала картина, достойная кисти Сурикова, того, кто «Утро стрелецкой казни» написал.

Я увидела коридор весь запруженный женщинами всевозможных возрастов и должностей: тут и заведующие отделами, и инженеры, и лаборантки, и уборщицы, и седенькие пенсионерки, и молодые специалистки, короче женщины были все очень разными, но объединяло их, помимо пола, конечно, одно — праведный гнев, написанный на лицах, и делавший эти самые лица решительными и какими-то одухотворенными. В этой разношерстной толпе я углядела темный и по-боевому взлохмаченный затылок Маруси, моей коллеги и приятельницы.

— Что случилось? — спросила я, протолкавшись сквозь толпу.

— Как что? Маньяка ловим! — выпалила она, и на ее живом лице проступила такая решимость, кокой, наверное, могли похвастаться только амазонки.

— Так, говорят, поймали…

— Как же! — Маруся насупилась. А я улыбнулась про себя. Мне моя подружка напоминала Джулию Робертс — тот же большой рот, те же круглые глаза, те же ужимки, только наша Маруся была очень миниатюрной и складной, а ко всему прочему имела уникальную походку: попочка назад, носочки друг на друга смотрят, и свободная от сумки рука (ладошка вытянута горизонтально) туда-сюда, туда-сюда.

— Сбежал что ли?

— Угу. Его Вера Иванна засекла. Пришла в туалет по малой нужде, только присела, а тут видит морда чья-то снизу на нее пялится. Ну, она не будь дурой, выскочила, даже, говорит, штанишки на ходу подтягивала…

— Слушай, давай без интимных подробностей.

— Ага. Ну и кабинку, в которой он сидел, с внешней стороны и закрыла, а сама побежала на помощь звать.

— А чего он здесь-то делал?

Тут надо объяснить. Дело в том, что женских туалетов в нашем НИИ два, один новый, евростандартный, его нам администрация «подарила» на 8 марта, а второй еще с застойных времен: грязненький, убогий, с подтекающей сантехникой. Последний мы посещали крайне редко, не то чтобы так сильно обрадовались директорскому презенту, просто раз уж подарили, надо пользоваться. И зачем, в таком случае, наш маньяк устроил засаду именно в таком не популярном месте, не ясно.