Елена Милкова - Охота на скунса

– Проходите в комнату, Андрей Кириллович, извините меня, сейчас я закончу разговор.

Тут-то он и сообразил, что артистка, по-видимому, недавно прошла омоложение и выглядела натурально лет на двадцать.

– Так что и твой Скунс, если у него денег хватает, мог пройти тот же процесс. Там, говорят, тонкие золотые нити подкладывают под кожу.

– У мужиков борода растет, им омоложение не делают, – предположил Володя – «пшеничные усы». – Хотя хрен его знает, что они там в Америке делают и чего нет, – опроверг он тут же самого себя.

Перебрав несколько вариантов, остановились на двух. Все-таки сойти на платформе в Москве и попробовать вычислить Скунса среди идущей к вокзалу толпы. А сейчас, пока свежи впечатления, создать фоторобот. В случае неудачи на платформе попытаться прошерстить среди всех знакомых структур – государственных, частных и уголовных. А уж если и это окончится пшиком, тогда идти к шефу с повинной.

Так началась операция, которую Андрей Кириллович только для самого себя в собственном микрокомпьютере назвал «Охота на Скунса». Он не знал, как долго эта операция продлится, не представлял, чем для него обернется, когда сильными пальцами, которые легко ломали грецкий орех, набирал личный код на мелкой клавиатуре, а дотом еще дополнительный код на новый файл, причем неточно набранный этот второй код одновременно являлся командой на немедленное уничтожение всего файла.

– Сегодня мы поговорим о тех перспективах, которые открывает перед нами современная биология.

Ольга не обратила особого внимания на невысокую женщину в очках, севшую на пустое место в среднем ряду. На Ольгины уроки приходили часто, иногда даже без предупреждения, и она давно уже этому не удивлялась.

Она собиралась провести урок, посвященный современным проблемам биологии. Ольга говорила о бурном развитии генетики и ее ответвления, генной инженерии, о тех горизонтах, которые сейчас еще только приоткрылись перед человечеством, упомянула и о несколько ином понимании эволюции в современной науке.

– Приходится пересматривать многие положения теории Дарвина, и, по существу, она до сих пор остается фактически не стопроцентно доказанной гипотезой, – говорила Ольга.

Она и не смотрела в сторону дамы в очках, которая, услышав о критике Дарвина, то ли поморщилась, то ли иронично улыбнулась.

Ольга же перешла к генной инженерии, к клонированию, и спросила класс, каким, по их мнению, может стать мир в ближайшем будущем.

– Не будет наследственных болезней, плохой ген будут выбивать еще у зародышей, – сказал Володя Грушин. – Все будут здоровыми.

– По отношению к людям обычно говорят не зародыш, а эмбрион, – заметила Ольга. – Еще какие будут мнения?

– А по-моему, нельзя вмешиваться в генетический код человека, да и животных тоже, – запротестовала Даша Пославская. – Это может привести неизвестно к каким последствиям. Этого нельзя делать, и такие эксперименты надо запретить, причем в масштабах всей планеты!

– Ты рассуждаешь, как средневековые фанатики, – ответил Володя. – Может быть, тех, кто занимается генетикой, на кострах сжигать, чтобы другим неповадно было?

– Ты додумай, к чему это может привести? – закричал кто-то в колонке у окна.

– Так убирать будут только плохие гены, – отстаивал свою точку зрения Володя. – Ген диабета, например.

– А я слышала, что есть ген преступности, – сказала Ася Кораблева. – Если его убрать, то и преступников не станет.

– Гениев тогда, может быть, тоже не станет.

– Лучше без гениев, чем с преступниками!

– Тогда вообще весь прогресс остановится!

– А куда еще прогрессировать? Хватит с нас техники! Все уже отравили!

– Ретроград!

– Прогресс остановить невозможно!

– И все-таки она вертится!

Давно уже кричали все, кроме тетки в очках, которая только качала головой, насмешливо поджав губы.

Диспут перерос в нестройный ор, а ему не место в школе. Ольга подняла руку. К сожалению, наведение моментального порядка не было ее сильной стороной. Минут пять, если не все десять, ей пришлось перекрикивать ребят, но наконец порядок был восстановлен.

– Разумеется, попытка изменить генный код человека может привести к непредсказуемым последствиям, – сказала Ольга. – И ученые, которые занимаются подобными исследованиями, просто обязаны понимать, какую огромную моральную ответственность они несут. В то же время мы понимаем, что остановить прогресс в науке невозможно, и уж тем более запретительными методами. В нашей стране как раз был проделан такой опыт. Вы знаете, что генетика, как, кстати, и кибернетика, из которой вышла наша компьютерная техника, была объявлена в СССР буржуазной лженаукой и всякие исследования по этой тематике были категорически запрещены. Что, разумеется, отбросило нашу науку назад настолько, что мы до сих пор отстаем. И тем не менее даже в условиях строжайших запретов люди работали. Тайно, рискуя подчас жизнью. Научные исследования для настоящих ученых – это не работа, которая делается за зарплату, это необходимость.