Линда Фэйрстайн - Прямое попадание

Возможно, я все-таки позвоню ей завтра. Действительно, Джейк нужен мне именно сейчас, но я справлялась с призраками жертв вот уже более десяти лет. Все-таки намного чаще я имела дело с женщинами, оставшимися в живых после нападения и выходящими победительницами из зала суда. Но загубленная человеческая жизнь – очень жестокое зрелище, особенно если жертва была так же молода, как я, и так же полна надежд. Ей бы еще жить да жить. Хуже всего, что ничего не изменишь.

Я тряхнула еще влажными волосами и посмотрела на часы. В Китае уже утро завтрашнего дня. Я понятия не имела, где сейчас Джейк, и у меня не было телефона его заграничного офиса, чтобы перезвонить. Как жаль, что его нет рядом! Эту ночь совсем не хотелось проводить в одиночестве.

Разболелась голова, и в животе урчало от голода. Я нажала на кнопку телефона, где был забит номер закусочной на углу, чтобы заказать бутерброд с индейкой. Я не могу успокоить душу, но, по крайней мере, умиротворю тело.

– Извините, Алекс. Сейчас почти десять, – ответила Клер, продавщица. – Мы закрываемся.

Я никогда не готовила дома, поэтому знала, что в холодильнике пусто. В кладовке стояли консервы с супом, но было слишком жарко, чтобы мысль о горячем супе показалась привлекательной. Я положила в стакан несколько кубиков льда, прошла в столовую и налила виски. На прикроватной тумбочке ждал детективный роман. Однако воспоминания о трупе отвратили меня от чтения подобного жанра на несколько недель вперед. Джейк оставил томик Генри Джеймса с загнутыми уголками страниц. Возможно, стоит почитать эту книжку, вместо того чтобы безуспешно пытаться заснуть.

Я не стала включать свет и села на диван с бокалом в руке. Я смотрела на город. Тихая музыка из проигрывателя ненадолго отвлекла, пока Линда Рондштадт не запела про голодных женщин с Рю-Морг-авеню. И снова перед глазами возникла убитая женщина, распятая на лестнице посреди загаженного берега.

Резкий звонок телефона заставил меня вздрогнуть. Я подняла трубку на третьем гудке.

– Похоже, для разнообразия ты рада меня слышать.

– Майк? – переспросила я. Все еще теплилась надежда, что это Джейк.

– Не того ждала, да? Жаль тебя огорчать, но это всего лишь я. Конечно, не то же самое, как если бы тебе позвонили Унабомбер [2]или Тед Банди [3]и пригласили на свидание, но… лейтенант попросил найти тебя. Говорит, ему очень нужно, чтобы ты прибыла в «Компстат» завтра утром.

«Компстат» – система сравнительной компьютерной статистики – это новое детище полицейского управления Нью-Йорка и заявка на лидерство. Теперь там, в штабе, несколько раз в месяц проводятся совещания, чтобы еще раз показать, как эффективно начальник полиции определяет, что за проблемы мучают город и как с ними справиться.

– Когда мне надо там быть?

– Ровно в семь утра. Кажется, наш меднолобый впал в буйство после сегодняшнего происшествия – это перечеркивает им на хрен всю статистику за месяц. Шеф может даже лично связаться с тобой, если ему приспичит получить ответы на все вопросы. Или если захочется покритиковать твоего шефа за то, что тот отказался выступать прокурором по нескольким делам, где грозило пожизненное.

– Спасибо, что предупредил.

– Ты какая-то грустная, детка. У тебя все нормально?

– Не могу отделаться от воспоминания о Дьяволовой Воде, если ты понимаешь, о чем я. Не хочешь прикупить пиццу и заехать ко мне поужинать?

– Извини, Куп. Сейчас почти одиннадцать. Мы будем работать почти всю ночь, чтобы выяснить, кто эта дамочка и где ее могли скинуть в воду. Увидимся на рассвете. Лучше спи с включенным светом.

Но темнота меня не пугала. Меня пугал тот факт, что там, за стенами моей квартиры, есть люди, способные пробить череп молодой красивой женщины и выкинуть тело в воду. Я смотрела на огни Манхэттена еще целый час; они постепенно гасли – люди ложились спать. И все это время я сидела без сна и думала о чудовищах, что живут среди нас.

Когда я поставила джип на свое место – рядом с местом для автомобиля окружного прокурора, – перед моим офисом на Хоган-плейс все еще стояли несколько машин. Большинство из них принадлежало юристам, что работали в суде в ночную смену. Была пятница, шесть сорок пять утра. Я пересекла Полис-Плаза, срезав путь мимо полицейского управления, и прошла вдоль неприлично дорогого нового здания федерального суда, откуда часто бросали камни в наш огород; несмотря на вбуханные в него деньги, там плодились грызуны и тараканы, которые, очевидно, кормились исключительно «Комбатом». Все это вместе напоминало судебные учреждения стран третьего мира. Я остановилась у тележки, которую каждый день выкатывал на угол уличный торговец, и купила два стаканчика черного кофе, прекрасно зная, что та бурда, что подают в холле, рядом с залом заседаний, слишком слаба, чтобы вдохнуть в меня жизнь.