Юлий Арутюнян: Ноль-Ноль

«Уже!» — пронеслось в голове, и красиво звякнуло в воображаемом портмоне.

***

Вошедший господин был одет по тонким правилам достаточной изысканности. Его холёная внешность не намекала, а уверенно заявляла о положении в обществе, и как бы приглашала глаз в путешествие по искусно прикрытым подробностям. Тут были и половина золотых часов под манжетой, и полуприкрытые бриллиантовые запонки, и блестевшие тут и там мелкие заморочки. Композиция была составлена с целью убедить зрителя в главном, а именно в принадлежности к высшей касте. Только одно противоречие портило картину — выражение лица. Оно изображало грусть, скорее даже горе. Отто Макс удивлённо отметил про себя, что оно было лишено фальши. Это обстоятельство даже как-то располагало к вошедшему.

Сыщик предложил господину сесть, затем представил себя, и, медитирующего перед водонепроницаемым экраном, Шульца. Пришедший назвался Феликсом Леви и попросил разрешения закурить.

«Судя по антуражу он не из бутика снизу…» — подумал Отто, вспомнив магазинчик под окнами.

Поджигая сигару вошедший продемонстрировал этикетку «Ромео и Джульетта», золотую зажигалку незнакомой фирмы, а также перегруженную деталями печатку. Вдохнув горьковатый дым он откинулся на спинку кресла и произнёс:

- Я хочу поручить вам одно очень щепетильное дело. Даже и не знаю как начать… — он с опаской взглянул на стоящего у окна напарника. — Речь идёт об экстремальной конфиденциальности.

Говорил он то ли с акцентом, то ли специально коверкал слова для важности — понять было трудно. Особенно интересно ему далось слово «экстремально».

Детектив отметил про себя, что обескураживало одно явное противоречие. Покровительственными жесты начальника никак не хотели сочетаться с выражением глаз генерала, потерявшего контроль над своим войском.

- Продолжайте. У меня нет секретов от напарника. Эта фраза, кстати, есть почти в каждом детективе. А что касается конфиденциальности, то этот пункт уже включён в любой договор. И ещё… с вашего позволения я буду записывать «тайну исповеди» на диктофон. Вы не против?

- Нет, что вы. Итак, … — произнёс Феликс и пыхнул очередной дозой голубого никотина, — Ах да, я забыл вам предложить.

Он потянулся за коробкой с сигарами, но Отто остановил его жестом. Они с напарником не курили, и старались не позволять это клиентам. Но сегодня, запах дорогих сигар почему-то настраивал на дедуктивную волну.

- Продолжайте, пожалуйста.

- Видите ли, у меня пропала… да, дочь — Рената. При довольно необычных обстоятельствах. Даже не знаю с чего начать… Попробую по порядку… — он сел поудобнее и продолжил. — У вас не найдётся чашечки кофе?

- Конечно, конечно, — Отто сделал небрежный жест напарнику, и тот, недовольно замешкавшись, подошёл к автомату эспрессо.

Воспользовавшись заминкой Отто задал первый вопрос:

- А какое положение дел в отношении с полицией? Я ведь, понимаете, не имею право делать что-либо незаконное. То, что юридически неправомерно, вызовет у меня угрызения совести… Тут может возникнуть проблема.

- С этим не будет никаких проблем, уверяю вас, — сказал Феликс, осторожно принимая дымящийся кофе от Шульца. — Дослушайте сначала до конца, и многое прояснится. Её семнадцатый день рождения мы запланировали отпраздновать на островах в Эгейском море. Так Рената сама захотела. У нас была большая яхта, много гостей… Подробности того вечера, нуждаются, видимо, в более детальном рассказе.

- Будте добры, — Отто уютно скрипнул креслом.

- Забегая вперёд, раз уж вы меня перебили, скажу, что пропажа обнаружилась лишь под самый вечер. А где-то в час ночи на борту уже была местная полиция. Наша полиция была тоже оповещена сразу же. Тем более, что один высокопоставленный чин является моим родственником, — он несколько замялся.

Воспользовавшись паузой, Отто спросил:

- Копию рапорта, вы, конечно, предоставите…

Кивнув, Феликс Леви продолжил:

- Прежде чем я продолжу с подробностями, хочу сразу вас предупредить… Видите ли, мои основные подозрения — это похищение с целью выкупа. Я, … кхе, — он трубно прочистил что-то внутри, — состоятельный человек. Заместитель правления известного банка. Это и даёт мне, так сказать, почву для таких рассуждений. А если последует звонок о выкупе, обычным условием станет не вовлечение полиции. Думаю, теперь ясно, почему я обращаюсь к вам. Я ищу независимого расследования и… — он замялся, — поддержки. То, что сейчас параллельно делает полиция, меня не так волнует. Меня интересует только, к чему будете готовы вы, когда поступит звонок.