Виктор Мясников - Изумруд - камень смерти

На этом разговор закончился, и обе компании расстались на время обеда. Но вместо того, чтобы сесть за стол, команда Вовца, подхватив тюк со снаряжением, кинулась в штольню. Пока новые знакомые не пошли в гору, следовало срочно замаскировать месторождение. Протолкнув в лаз полиэтиленовый сверток, оттащили его от входа. Вход загородили деревянным щитом и торопливо заложили кусками пегматита.

Эти их поспешные действия наблюдал в полевой восьмикратный бинокль бывалый браконьер Саша Двужильный, прозванный так за необыкновенную выносливость. Вообще-то видно ему было плохо, так как его точка наблюдения, находившаяся на склоне горы по другую сторону долины ручья, располагалась ниже, да и деревья мешали. Его постоянный напарник по незаконному охотничьему промыслу, более молодой, но не менее опытный Венька-Басмач через оптический прицел карабина наблюдал за другой группой, что ковырялась в камнях под плотиной. Именно за ними они и следили с утра, здраво рассудив, что бывалые хитники не станут бродить наугад, а направятся в наиболее перспективные места. Туда же рано или поздно могут подтянуться и другие бригады "черных геологов". Действительно, возле пруда, у новенькой плотины обнаружились свежие разработки, целые горы битых камней, и четверо мужичков, заросших недельной щетиной.

Браконьерскую команду нанял бывший следователь областной прокуратуры Коля Ченшин по указанию своего босса - Кентавра. Он просто попросил девочек из архива по старой дружбе подкинуть пару адресов подследственных, проходивших по делам о браконьерстве. В последние годы таких дел почему-то практически не возбуждалось, а вот в семидесятые и в начале восьмидесятых несколько злостных истребителей лесной живности попали под суд. Ченшин, будучи профессионалом, знал, что горбатого только могила исправляет, а не колония общего режима, а типичный браконьер - это маньяк охоты и большой специалист своего дела. Наиболее интересным ему показался свердловчанин, которого штрафовали за незаконный промысел и пытались судить в Свердловской, Пермской и Тюменской областях, а так же в автономной республике Коми. Бил он не только лосей и оленей, но и медведей, соболей, куниц и даже заповедных бобров. За них и получил свои три года общего. Мужику этому сейчас должно было перевалить за пятьдесят, но Ченшин решил с ним познакомиться.

Он ожидал увидеть угрюмого старика в лохматой шапке и с махорочной самокруткой в желтых зубах, как обычно изображали таких лесовиков в кинофильмах, но в нормальной городской квартире его встретил нормальный дядечка вполне интеллигентного вида. Правда, квартиру украшали рога всех форм и размеров, на стенах висели клыкастые кабаньи и волчьи головы, а вместо ковров на полу и стенах лежали и висели звериные шкуры. Дядечка курил "Кэмел", элегантно стряхивая пепел в чугунный лапоть каслинского литья. Как Ченшин и предполагал, браконьер по прозвищу Двужильный снова состоял членом общества охотников и имел на вполне законных основаниях, зарегистрированные надлежащим образом три дробовых ружья и нарезной карабин СКС. Он спокойно выслушал предложение, задал несколько точных вопросов и, подумав пару минут, согласился за тысячу долларов в месяц принять участие в лесной прогулке. Он же подобрал ещё пару надежных человек в команду Веньку-Басмача и Акинфия, то есть Толика Акинфиева.

В лесу они, одетые в камуфляжные костюмы, растворялись бесследно, Ченшин только диву давался. Двигались абсолютно бесшумно, ориентировались безошибочно, изредка поглядывая на солнце, запоминали с одного раза весь пройденный путь и каждое приметное дерево или камень, общались короткими скупыми жестами и кивками, понимая друг друга без слов. Ели они очень мало, а спали на куче лапника, завернувшись в брезентовые плащи, возле сухого бревна, жарко горевшего всю ночь, но совершенно без дыма и высоких языков пламени.

Ченшин, в отличие от них, тащил в рюкзаке кучу всякого необходимого барахла: спальный мешок, поролоновый матрасик, запасную одежду, обувь и тому подобное, без чего его охотнички прекрасно обходились. Зато у него не было ружья, только пистолет и роскошная видеокамера. Она позволяла обходиться без бинокля, поскольку давала увеличение изображения в сто пятьдесят раз! Этой камерой он и зафиксировал дружескую встречу двух бригад хитников возле плотины, постаравшись снять крупным планом портреты всех действующих лиц. После этого переговорил по рации с группой поддержки, раскатывавшей по лесной дороге на придурковато-розовом БМВ, и в сопровождении Акинфия, вооруженного малокалиберкой, направился ей навстречу.