Уилл Мюррей - Заманчивая мишень

- Но я Пепси Доббинс!

- А я мастер Синанджу.

Девушка захлопала глазами.

- По-моему, он не сдвинется с места, - обернулась она к таксисту.

- Вы очень проницательны, - заметил азиат - Для обычной женщины.

Пепси неохотно плюхнулась рядом с этим хилым человечком, а таксист отправился в конец салона. Через несколько минут самолет поднялся в воздух.

Когда надпись "Застегните, пожалуйста, привязные ремни" погасла, журналистка повернулась к старику азиату и посетовала:

- Могли бы быть со мной полюбезнее.

- Не вижу, чтобы вы были любезны со мной.

- Но я важный телекорреспондент.

Лицо старого азиата покрылось морщинками словно мокрый пергамент.

- Ха! Я гораздо важнее вас.

- Как это?

- Я непоколебимый страж трона Америки.

- Прекрасно, - негромко произнесла Пепси, мгновенно сочтя старика маразматиком.

Старый азиат погрузился в молчание.

- Само собой, - добавил он после долгой паузы, - это государственная тайна.

Не отрывая глаз от газеты "Пипл", Пепси спросила:

- Что именно?

- Тот факт, что я тайно служу истинному правителю Америки. Никому не говорите.

- Хорошо.

- Задача эта неблагодарная.

- Не сомневаюсь.

- Особенно с тех пор, как приходится охранять Президента-марионетку, а не императора Смита.

Пепси оживилась.

- Президента-марионетку?

- Он фиктивный правитель. Впрочем, мало кто об этом знает.

- Конечно, - неуверенно произнесла девушка.

- Все ваше правительство фиктивное. Фикция и фарс.

- Зато неглупое.

- И вот до чего опускается ассасин в эти ужасные времена.

- Прошу прощения. Вы сказали "ассасин"?

Старый азиат приложил тонкий иссохший палец к похожим на бумагу губам.

- Тайный ассасин.

- Вы ассасин?!

- Тайный.

- Очень интересно, - отозвалась Пепси, незаметно залезла в сумочку и нажала кнопку "запись" на портативном магнитофоне.

- Конечно же, я не вправе распространяться об этом. Начнется болтовня...

- Само собой. Однако между нами - вы не имеете отношения к тому, что произошло сегодня?

- К позору?

- Да. К позору.

- Очень низкий поступок. Поразить из грохочущей палки дворцового охранника, а не подлинную цель!

- По-вашему, плохо, что убили не того человека?

- Просто позор. Настоящий ассасин устраняет только цель и никого больше. Притом без дыма и грохота.

- Значит, если б за дело взялись вы, Президент был бы мертв?

- Если б за дело взялся я, - ответил старик, - эта марионетка была бы не только убита, но и убита таким образом, что никто не заподозрил бы дурацкой игры.

- То есть грязной игры?

- Тем, что произошло сегодня, возмутился бы даже цыпленок.

- Думаете?

- Конечно.

Старик снова погрузился в долгое молчание. Взгляд его быстрых карих глаз то и дело обращался на блестящий дюраль под самым иллюминатором.

- Мы уже вне опасности, - произнес он наконец.

- Вы имеете в виду страну?

- Нет. Этот экипаж. Крыло не отвалилось. Обычно такое происходит в первые десять минут. Теперь оно вряд ли отвалится до тех пор, пока мы не приземлимся. А потом уже не важно.

- Давайте вернемся к Президенту-марионетке, - торопливо проговорила Пепси Доббинс. - Если он марионетка, кто же дергает его за веревочки?

- Император Смит. В действительности страной правит он и по непонятным мне причинам позволяет беспрепятственно колебаться этой обманчивой демократии.

- Вы имеете в виду выборы?

- Еще одна фикция.

- Я никогда не голосовала.

- Вы проявляете необычайную мудрость.

- Как думаете, Смит имеет какое-то отношение к покушению на жизнь Президента?

- Нет. Смит велел мне лететь в Вашингтон и защищать эту марионетку от тех, кто хочет ее гибели. Непостижимо! Смит пропустил мимо ушей все мои просьбы устранить эту марионетку и воссесть на трон с орлом.

- Вы имеете в виду - занять Овальный кабинет?

- Я имею в виду то, что сказал. Не важно, где император установит трон, лишь бы твердо на нем сидел.

- Вы хотите смерти Президента?

- Она принесла бы стабильность этой стране массовых беспорядков. Каждые четыре года то же цирковое представление. Многие соперничают за марионеточный трон, и всякий раз торжествуют самое приятное лицо и самый громкий голос. Редко в этом соперничестве выигрывал настоящий правитель.

- Назовите хотя бы одного.

- Милхаус Надежный. Он был истинным вождем. Холодным. Безжалостным. Расчетливым. Годы, когда роль марионетки играл он, были относительно спокойными.

- Как, вы сказали, ваше имя?

- Я не говорил, - хмыкнул старик. - Но зовут меня Чиун. Хорошенько запомните. Только никому моего имени не называйте.