Роберт Голдсборо - Последнее совпадение

— Не парень, а сущий клад!

— Это точно. Что ж, будем считать, что благих дел с меня на сегодня достаточно. Пока, Пинкертон, я поскакал на Лонг-Айленд.

Я не успел даже проквакать что-нибудь благодарственное, как трубка запикала.

Я прошагал к полкам, на которых мы храним подборки «Таймс» и «Газетт» за последний месяц и, прихватив наудачу стопку «Газетт», вернулся на свое место. Ясное дело, интересующая меня заметка оказалась в номере на самом дне кипы. С фотографии на меня смотрела ухмыляющаяся физиономия облаченного во фрак Франта Линвилла, которого засняли во время какого-то благотворительного ужина на следующий день после задержания по случаю превышения скорости на Гранд-Сентрал Парквей. В заметке его называли «разудалым светским ухарем-гулякой», а сам Линвилл в интервью репортерам, заявил следующее: «Из-за чего сыр-бор-то? На такой машине летать надо, а не ездить. Тем более, что я был трезв как стеклышко. Я потребовал, чтобы меня проверили, и вот — как стеклышко! Да я, черт побери, лучше свою тачку на скорости в сотню миль [4] Около ста шестидесяти километров в час. держу, чем любой из этих козлов на сорока пяти!»

Затем я позвонил Фреду Даркину, частному сыщику, к услугам которого мы с Вульфом прибегаем в тех случаях, когда занят Сол, или когда Солу требуется подмога, или когда дело не слишком сложное. Фред, коренастый крепыш ростом пять футов десять дюймов — отнюдь не дурак, но звезд с неба не хватает. Зато он храбр, честен и надежен, а эти три качества (в моих и Вульфа глазах) с лихвой компенсируют все, чего ему недостает по части шевеления извилинами. Я знал, что в последнее время Фред частенько простаивал без дела, поэтому ничуть не удивился, застав его дома (Фред жил в Куинсе) в те часы, когда большинство двуногих вкалывают, добывая себе хлеб насущный.

— Что, мистер Вульф предлагает работу? — оживился он, не дослушав моих приветственных излияний.

— Не мистер Вульф, а я. Наружная слежка, по твоей обычной таксе.

— Я готов, — выпалил Фред. — Хоть сию минуту.

— Начнешь прямо с сегодняшнего вечера. Возможно, работа займет несколько вечеров.

Я сразу ввел его в курс дела. Про Линвилла Фред ничего не слыхал, зато знал, где расположена «Моргана». Мы уговорились, что до шести вечера (а именно в это время Вульф спускается из оранжереи) он заедет ко мне за газетной фотографией. Фред, насколько я его помню, всегда тушевался в присутствии Ниро Вульфа. Правда, на сей раз нанял его я, а не Вульф, а чем я занимаюсь в свободное время — это мое личное дело.

Как-то раз один наш клиент, служащий сталелитейной компании по фамилии Хазлитт, признался мне, что считает ужин за столом Ниро Вульфа исключительным событием своей жизни. Не сомневаюсь, что мистер Хазлитт выражался искренне, хотя сам судить объективно не берусь, ведь я сиживал за столом Его Пузачества столько раз, что совершенно не представляю, какие чувства испытывает человек, впервые пересекающий порог нашей столовой.

У нас заведено — и неукоснительно выполняется в девяноста девяти случаях из ста, — что обед и ужин подаются в столовой, расположенной на первом этаже напротив кабинета. Как правило, Фриц накрывает стол для двоих — Вульфа и меня, — но иногда Вульф приглашает на трапезу гостя, например, мистера Хазлитта. Сегодня вечером мы ужинали вдвоем, и Вульф (как это тоже у нас заведено) задал тему для беседы.

Воздав должное телятине, запеченной в горшочке с помидорами и морковью, Вульф пространно объяснял, почему Римская империя была обречена на гибель уже с момента образования, а я только кивал и работал челюстями, лишь время от времени задавая умный вопрос, чтобы Вульф знал: я весь внимание. Телятина, как и последовавший за ней персиковый пирог, полностью соответствовала обычному для Фрица пятизвездному стандарту. Когда мы переместились в кабинет пить кофе, Вульф немедленно погрузился в очередную книгу, «Людовик XIV: жизнеописание» Оливье Бернье, что я только приветствовал, поскольку мог без помех поломать голову над тем, как подкатить к Франту Линвиллу, если позвонит Фред. Не могу сказать, что мне приходится часто упражнять мозги подобным образом, но, когда это случается, занятость Вульфа бывает весьма кстати.

Минут сорок пять спустя, допив кофе и устав наблюдать, как Вульф переворачивает странички, я развернулся на своем вращающемся стуле к столу, включил компьютер и вновь погрузился в картотеку скрещивания орхидей. Однако буквально в следующую минуту зазвонил телефон, и я, как всегда, снял трубку и ответил: