Роберт Голдсборо - Последнее совпадение

Поскольку дальнейших указаний или пожеланий от Вульфа не поступало, я решил начать поездки с мисс Марс. Самого Вульфа я в свои замыслы посвящать не стал, тем более что ему порядок посещения этих трех личностей был, безусловно, безразличен.

Как я ни ломал голову, я не мог понять, зачем Вульфу понадобилось встретиться с Лили. Самое разумное объяснение состояло в то, что Лили была единственной на Земле женщиной, общество которой он мог спокойно переносить. Возможно, на Вульфа повлияло её пристрастие к орхидеям, которые он ей показывал, причем совершенно беспрекословно, едва ли не два раза в месяц.

Как бы то ни было, беседа с Лили не прибавила к тому, что Вульф уже знал от Норин и от меня, ровным счетом ничего; Лили лишь повторила, что Норин с Майклом Джеймсом оба очень порядочные и славные, хотя Майклу иногда не достает выдержки, а вот Франт Линвилл был при жизни самовлюбленным, развязным грубияном, да и в целом — совершенно невыносимым типом.

Однако Вульф ухитрился растянуть их беседу на целый час, и я понял почему: хитрец явно рассчитывал на то, что Лили попросит его показать ей орхидеи, которые она уже не видела едва ли не несколько дней, — и она его ожиданий не разочаровала. В четыре часа, когда Вульф отправился на неизменное свидание с орхидеями, он был не одинок.

— Хорошо, детки, поразвлекайтесь с цветочками, — напутствовал я эту парочку, когда двери лифта уже начали смыкаться. Вульф ожег меня свирепым взгялдом, Лили лукаво подмигнула, а я отправился на кухню предупредить Фрица, что до ужина меня скорее всего не будет.

Четырехэтажный дом в районе Западных Восьмидесятых улиц, в котором снимали квартиру Норин Джеймс и Полли Марс, давно знавал лучшие времена. Когда я выбрался из такси и взбежал по трем ступенькам на крыльцо, стрелки моих наручных часов показывали четыре тридцать три пополудни. Надавив на кнопку звонка рядом с табличкой «Марс-Джеймс, 3-В», я выждал пятнадцать секунд, тихонько чертыхнулся, затем позвонил ещё разок. На сей раз я был вознагражден голоском, протрещавшим в переговорное устройство домофона:

— Да?

— Это Арчи Гудвин, — сказал я, — приятель вашей подруги, Норин.

Я говорил медленно и громко, прижав губы едва ли не вплотную к микрофону. Дама с белым пуделем, проходившая мимо по тротуару, остановилась и удивленно воззрилась на меня.

— Я вас не знаю, — проскрипел голосок. В ответ я предложил ей позвонить Норин, чтобы та сама подтвердила мои полномочия.

Прошли две минуты, три, затем пять, наконец устройство прохрюкало что-то вроде «Ладно, заваливайте!», и дверь в подъезд открылась. Я поднялся пешком на третий этаж по пропахшей клопами темной лестнице и, постучав в дверь квартиры 3-В, ещё раз назвался. Дверь приоткрылась, насколько позволяла цепочка, и моему взору представилась тонкая полоска довольно хорошенькой мордашки.

— Это вы Арчи Гудвин? — поинтересовалась мордашка. — А удостоверение у вас есть?

Я вытащил закатанную в пластик лицензию частного сыщика с моей фотографией и протянул в щелку.

— Да, это вроде бы вы, — сказала Полли Марс, распахивая дверь и позволяя мне убедиться, что мордашка и в самом деле прехорошенькая. Норин и вправду нисколько не преувеличивала, расхваливая свою подружку.

— Извините, что заставила вас столько ждать, — сказала Полли, — просто времена сейчас, сами знаете какие. Лучше перестраховаться. Да и волосы я едва закончила мыть, когда вы позвонили, — добавила она, указывая на закрученное вокруг головы белое полотенце, из под которого выбивались мокрые светлые пряди. — Заходите, пожалуйста. И присаживайтесь, где вам удобнее.

Не слишком просторная гостиная выглядела тем не менее очень уютно — приятная неожиданность после знакомства с обшарпанным фасадом и вонючей лестницей. Играла приглушенная музыка — из какой-то оперы, как мне показалось. Я разместился на бежевой софе, а Полли Марс, облаченная в свободную белую маечку, синие джинсы и кроссовки, присела в кресло напротив.

— Я послушалась вашего совета и позвонила Норин, — сказала она. — Она сказала, что вы хотите побеседовать со мной по поводу Франта и всего прочего. И ещё сказала, что с вами можно держаться со всей откровенностью. Ужасно, что её брата арестовали, да?

Говоря, она как бы помогала себе изящными руками с красиво накрашенными ногтями, жестикулируя ими в такт каждому слову.

— Да, мисс Марс. А когда вы об этом узнали?

Она замахала ещё оживленнее: