Роберт Голдсборо - Пропавшая глава

В кабинете ничего не изменилось, если не считать стопки писчей бумаги в углу стола Вульфа. На верхнем листе было напечатано:

«Новая встреча. Детектив про Орвилла Барнстейбла, написанный Чарльзом Чайлдрессом».

Ага, значит, рукопись все-таки доставили, сообразил я.

Однако отсутствие Вульфа было необъяснимо. Я позвонил в оранжерею, подумав, что какие-то срочные дела могли вызвать Вульфа туда раньше времени, однако Теодор поведал мне противным скрипучим голосом:

— Арчи, сейчас половина четвертого. Мистер Вульф никогда не бывает здесь в половине четвертого. — И положил трубку.

Чувствуя себя полным идиотом, я заторопился наверх и постучал в дверь спальни Вульфа. Никто не ответил. Я забарабанил снова, затем с колотящимся сердцем толкнул дверь и вошел.

Вульф сидел в кресле у окна с закрытыми глазами, неподвижный как изваяние. С одним лишь исключением: его губы сосредоточенно работали, попеременно втягиваясь и выпячиваясь. Их размеренному ритму позавидовал бы швейцарский хронометр. Я застыл в дверях, не произнося ни слова. Впрочем, в такие минуты Вульф всё равно ничего не слышал. По прошествии четырнадцати минут (я не поленился и засек время по своим наручным часам), глаза Вульфа открылись. Если он и удивился, увидев меня, то вида не показал.

— Я вижу, доставили наконец рукопись Чайлдресса, — игриво начал я. — Вы ещё в неё не заглядывали?

Вульф едва заметно дёрнул головой; в его понимании — это кивок.

— И что?

— Ба! Я был слеп, как король Лир, — прорычал Вульф, — и вполне заслуживаю его судьбы. Собери всех!

— Под «всеми» вы подразумеваете Винсона и Невеликолепную шестерку? — осведомился я. Моя неуклюжая попытка пошутить заставила Вульфа слегка поморщиться, но он удержал себя в руках.

— Да, ты прав. Продолжим обсуждение в шесть.

Он взял со стоящего по-соседству стула книгу и, раскрыв её, погрузился в чтение. Я понял, что аудиенция окончена.

Когда Вульф принимает решение «собрать и уличить» — инспектор Кремер презрительно называет эти представления «балаганом», — его никогда не волнуют всякие мелочи. Как, например, мне, Арчи, убедить всех этих людей в необходимости собраться в нашем доме и терпеливо ждать, пока Вульф пространно и самоуверенно разглагольствует о том, почему по одному из присутствующих плачет тюрьма?

Именно так обстояло дело в шесть часов вечера субботы, когда он, спустившись из оранжереи и заняв место за столом, позвонил, чтобы Фриц принес пиво.

Вульф прекрасно знал, что меня так и распирает от вопросов. Наполнив стакан пивом, он терпеливо отвечал на них, словно очищая луковицу слой за слоем. Я понял, куда он клонит, прежде чем с луковицы слетели последние одежки, но успел едва-едва.

— Вы, конечно, не ждёте от меня признания, что сам бы я никогда эту головоломку не решил, — заявил я. — Но позвольте последний вопрос: почему вы упражняли губы не здесь, а в своей спальне?

— Мне было даже страшно представить, что потом придётся подниматься в оранжерею отсюда, — хмуро пояснил он.

— Ага, и потому вы решили разбить восхождение на два этапа. Очень остроумно. Так когда вы жаждете лицезреть эту компанию?

— Сегодня, наверное, уже не получится?

— Наверное. Вас это поразит, но многие нью-йоркцы субботними вечерами покидают свои домашние крепости и ищут развлечений в полном смертельных опасностей городе.

— Сарказм — не твоя сильная черта, Арчи. Ты размахиваешь палашем там, где достаточно простой рапиры. — Вульф вздохнул. — Впрочем, это входит в цену, которую я вынужден платить, держа в своем доме человека действия. Значит, завтра вечером.

— У вас есть задумка, как мне перетащить Клариссу Уингфилд через Гудзон?

— Найдёшь способ, — фыркнул Вульф.

Ему легко говорить. Мы договорились на девять вечера, что оставляло в моем распоряжении двадцать семь часов на сбор всей труппы. Начал я с самого лёгкого, позвонив домой Винсону.

— Вульф уже знает имя убийцы? — дрожащим от волнения голосом спросил издатель. — Кто он?

— Извините, но у нас как на скачках: победившая лошадь приходит к финишу на ваших глазах, — твердо заявил я. — В нашем доме это незыблемое правило.

Винсон пробурчал что-то насчёт того, что с клиентами, дескать, так не обращаются, но упираться не стал. Спросил только, кто ещё будет, и я бегло зачитал ему весь список, не удосужившись признаться, что пока никто из перечисленных в нем лиц согласия на приход не дал.

— Что ж, вечер обещает выдаться интересным, — сказал Винсон. — Я буду во что бы то ни стало.