Фридрих Незнанский - Ошибка президента

– Отлично, – ответил Турецкий, – вот и поезжайте в Удолы. Сейчас, не заходя домой, понимаете?

– Прямо вот так, без вещей, в этом костюме? У меня и денег-то нет, вот тут осталось семь тысяч до получки.

– Я вам смогу дать немного. – Турецкий пошарил в карманах и вынул бумажку в пятьдесят тысяч. – Этого вам хватит на билет и на самое первое время. Придется ехать без вещей и в этом костюме. Я понимаю, вам его жаль, но жизнь-то дороже. С этим вы не можете не согласиться. Мне кажется неразумным сейчас подходить к дому.

– Может быть, вы и правы, – ответила Валентина Андреевна. Она посмотрела на часы: – Раньше был автобус в двенадцать, а сейчас не знаю, есть ли.

– До станции доедем на такси, а там посмотрим – сказал Турецкий. – Незачем вам лишний раз показываться на улице.

– На такси?! – засмеялась Валентина Андреевна и сказала совсем по-простому: – У нас, чай, не Москва! У нас их отродясь не бывало: кому ездить-то? Да и автобус у райсовета останавливается – рукой подать.

В нашем отечестве сейчас все живут тяжело. Давно прошли те времена, когда можно было спокойно гонять чаи на работе, зная, что законные аванс и получка тебе в любом случае обеспечены. Пусть небольшие, но достаточные, чтобы жить и даже позволять себе маленькие радости.

Теперь все изменилось. Всем стало тяжело. В столице люди получают больше, но и цены на основные продукты питания здесь прямо-таки головокружительно высокие. В провинции спасают приусадебные участки, да зато зарплаты таковы, что на них не прожить полмесяца и одному человеку, не то что целой семье.

Не был исключением и небольшой районный центр Ольга.

Хотя здесь до сих пор действовали повышенные дальневосточные коэффициенты, помноженная на них зарплата бюджетников все равно оставалась мизерной. А ведь цены в Приморье подчас оказывались едва ли не самыми высокими во всей Российской Федерации, так что Владивосток в отношении цен мог соперничать с Москвой, и по многим показателям (например, по цене на хлеб) значительно обгонял ее.

Впрочем, не уступал Владивосток Москве также и по количеству «новых русских», здесь, правда, шла торговля не с Польшей и не с Турцией, а с Китаем, Кореей и Японией, а японская иена принималась в любом из многочисленных пунктов обмена валюты наравне с долларом.

Что же касается иномарок, в данном случае, разумеется, японских машин, то в Приморье их стало значительно больше, чем машин отечественного производства. Причем эти машины были настолько дешевы, что каждая семья самого среднего достатка была в состоянии купить машину (при этом она не всегда могла ее эксплуатировать из-за дороговизны бензина).

Улицы Владивостока, Находки и других крупных городов, не приспособленные к такому ужасающему транспортному потоку, в дневные часы оказывались буквально блокированы. Так что тому, кто хотел куда-то успеть, ничего не оставалось, как по старинке идти пешком.

Таким образом, в Приморье имело место быстрое расслоение населения на очень богатых и очень бедных, и здесь оно происходило значительно быстрее, чем во многих других районах страны.

А уж Ольга и вовсе превратилась в настоящее захолустье.

Однако с некоторых пор здесь начали происходить неожиданные и, можно сказать, удивившие всех события.

Все началось с того, что в один прекрасный день в администрации Ольгинского района появился бородатый молодой человек в джинсовом костюме с фотоаппаратом, магнитофоном, блокнотами и кучей красивых импортных ручек. Он с порога объявил, что приехал сюда в командировку для написания книги.

– Предварительное название «Ольга – первый российский порт на Японском море», – деловым тоном объявил он. – Длинновато, пожалуй, об этом я еще подумаю. – и предъявил удостоверение Союза журналистов.

– Вы из Владивостока? – спросила Ванда Михайловна Фоменко, секретарь администрации, всю жизнь проработавшая секретарем районного совета, другими словами, второе лицо в поселке и районе.

– Нет, я из Москвы, – небрежно ответил молодой человек.

Ванда Михайловна понимающе кивнула, хотя это было нечто необычное – в Ольгу редко заезжали корреспонденты, разве что из соседнего Кавалеровского района. А уж чтобы прямо из Москвы…

– Значит, вас история интересует, – сказала она.

– Не только история, – возразил бородатый журналист. – Меня интересует в Ольге абсолютно все: и история, и сегодняшний день, трудовые, так сказать, будни. И понимаете, книгу надо написать быстро. – Он наклонился к Ванде Михайловне. – Правительственное задание.