Дэвид Моррелл - Кровавая клятва

- Да, Пьер был умен, - сказал Монсар. - Он боялся, что мы его подозреваем и планируем месть. В общем, чтобы защититься, он должен был сделать себя неуязвимым для обвинений, должен был продемонстрировать "искреннюю" лояльность. А, может быть, немцы просто оказались недостаточно щедрыми. Или же Пьер думал, что союзники могут заплатить много больше. Из алчности он искал более доброго хозяина. Но я не верю в то, что союзники ему платили. Американцы уважали бескорыстие и патриотизм, двигавшие поступками людей. Они считали, что француз должен передавать им немецкие секреты из одной только любви к свободе. Представляю себе, насколько разочарован был Пьер. Но я учитываю еще одно существенное обстоятельство. - Глаза старика потемнели, словно от долгой и безнадежной болезни, которой он изо всех сил сопротивлялся. - Хочу предложить вам совершенно иное толкование его поступка. Дьявольщина! Видите ли, меня всегда озадачивал тот факт, каким образом Пьеру удалось пробраться через немецкие линии. Так легко. И с тем же изящно и красиво проскользнуть обратно. Давайте-ка предположим, что наци заплатили ему за то, чтобы он доставил информацию союзникам. В следующей битве, которая произошла в пятидесяти милях отсюда, союзники были разбиты. Американцы проиграли сражение, потому что у немцев оказалась тайная информация. Вы, наверное, слышали о подполье. Я, как и Пьер, был членом подпольного комитета. Когда союзники захватили нашу деревушку, то американцы сделали в этой самой комнате командный пункт и собрали совещание, на которое были приглашены члены подпольного центра. Нам сказали, что очень важно каким-нибудь образом проскользнуть сквозь немецкие посты, пробраться на их позиции и посмотреть, каковы их силы. Мы все сделали, ценой невероятных усилий, это был величайший момент в истории нашей деревни, но информация наша оказалась неверна. Когда союзники начали атаку, то они наткнулись на укрепления и поняли, что их ждали. Я был уверен в том, что предателем является Пьер. Либо он снова поменял цвет, либо был немецким агентом все это время. Я считаю, что на нем лежит кровь тысяч солдат. На нем одном. Он был невероятный, полнейший эгоист. Заботился всегда только о самом себе.

- Не хотел бы показаться неучтивым, - прервал его Пит, - но хотелось бы получить доказательства. Симона перевела.

- Доказательства? - Лицо старика передернула гримаса отвращения. - Он исчез в утро наступления союзников, в то утро, когда их силы были разбиты. Собрал вещички и был таков. Куда он подался, никто не знает. Но причина его отъезда, несомненно только одна, - он совершил кошмарное преступление и убежал, опасаясь мести людей.

9

Когда лифт вез их наверх, Пит, не отрываясь, рассматривал убегающий вниз вестибюль. Он чувствовал себя настолько измочаленным, выпотрошенным, что ему какое-то время казалось, что это не кабина лифта поднимается, а люди внизу убирают огромный холл в подвал. Хьюстон закрыл глаза. Потеряв равновесие и ориентацию, он как можно сильнее старался вжаться в стенку лифта. Приступы головокружения и подташнивания закончились, но Пит с тревогой заметил, что совершенно мокрый от пота.

- Ты, по-моему, здорово напился, - заметила Джен. - Практически в одиночку прикончил бутыль бренди.

Хьюстон собрал остатки сил и моргнул. Он увидел появившийся перед глазами коридор. Желудок пришел в нормальное состояние только тогда, когда лифт, наконец, остановился. Сделав внушительный вдох, он оторвался от стены.

- Нужно выспаться, - сказал он. - Мне следовало лучше поесть.

Потянув за решетку, Пит услышал царапанье металла о металл и, остановившись, посмотрел на жену с болезненным смятением.

- Мы слушали его в течение двух часов. То, что он говорил, казалось совершенно убедительным, тебе не показалось? Но если спросить меня сейчас, то я с полной уверенностью смогу сказать лишь то, что в один прекрасный день его приятель исчез. Почему он скрылся, мы точно не знаем. Вся речь Монсара сплошные догадки и умозаключения.

- Нет, нам известно еще кое-что, - проговорила Джен. - Перед исчезновением Сен-Лоран пошел к священнику. И исповедовался.

Хьюстон немного расслабился. И вновь его охватила непреодолимая усталость.

- Если исповедь как-то и связана с исчезновением, то я этого пока не усматриваю. И доказать все это мы не в состоянии.

- А для меня подобная связь яснее ясного.

- Потому что ты католичка. Разумеется, для нас, американцев-протестантов, исповедь кажется чем-то странным, необычным. Но не для католиков Франции в 1944-м. Эти люди постоянно обращались к священнику, чтобы он выслушал их. Во время Второй Мировой войны, когда вокруг было столько смертей, они должны были исповедоваться дважды в день. - Хьюстон только сейчас понял, что до сих пор сжимает ручку двери лифта. Он открыл ее и отступил назад, давая Дженис проход.