Евгения Михайлова - Вечное сердце

Таня плотно запахнула пушистый ярко-синий халат, вышла в коридор и повела носом. Да, из кухни вкусно пахнет завтраком. Она вошла туда неторопливо, остановилась на пороге. Дэвид мгновенно повернулся к ней и просиял всеми своими контрастами. Таня только сейчас заметила, что волосы у него вьются не мелкими колечками, а лежат крупными волнами, причем они необычного, светло-каштанового цвета. Красится, что ли?

– Ты смотришь на мои волосы? – тут же спросил он. – У них такой цвет. Я забыл тебе сказать: я – коренной москвич. И мама моя почти блондинка – светло-русая. Просто у отца гены оказались сильнее.

– И кто твой отец?

– Ты знаешь, принц, как полагается. Я был у него один раз. В Африке. Там моих братьев и сестер хватило бы на московский микрорайон. Причем некоторые уехали… Некоторые вообще туда не приезжали.

– Большая семья, – прокомментировала Таня.

– Да, – рассмеялся он. – У моей мамы оказалось много соперниц. Она немного расстроилась, конечно. Но мы пережили это открытие.

– Поддерживаете связь с родней?

– Условно. Иногда звоню, иногда пишу…

– Бывает же. А я одна. Ну, ладно. Пахнет вкусно. Даже непонятно чем.

– Я просто в творог петрушку положил, нашел у тебя холодильнике, немного перца добавил, капельку сухого чеснока. Это начинка. Смотри! – он вытащил из духовки сковородку с аппетитными румяными блинчиками-конвертами.

– Ничего себе, – протянула Таня. – Я бы сроду утром этим не занялась.

– Давай садись, я кофе налью.

– Здорово, – сказала Таня, запивая горячим кофе с молоком четвертый блинчик. – Ой, а что Жулька тут делает? Я тихонько вышла, думала, она спит.

– Она тоже завтракает. Я не успел спросить, можно ли ей? Ты знаешь, она украла у меня еще сырой блин. Ей так понравилось, что я теперь даю готовые. С ней ничего не случится?

– Всё, мы побежали узнавать, не случилось ли с ней чего-то. Ты пока можешь душ принять.

– Хорошо. Спасибо.

– И тебе спасибо, – улыбнулась Таня. – Какие мы оба вежливые. Слушай, лучше я сразу спрошу. А то мучиться буду. Тебе ничего спать не мешало? Я не храпела?

– Что ты! – большие глаза-каштаны выразили чистейшее удивление. – Конечно, нет. А почему ты спросила?

– На всякий случай.

Таня поднялась, сначала пошла в спальню одеваться, потом, уже в брюках и свитере, свистнула из прихожей Жуле. Странно, та не особенно спешила. Таня позвала ее, а они пришли вдвоем. Дэвид вдруг подошел к ней очень близко, взял двумя руками ее лицо и стал рассматривать, как произведение искусства.

– У тебя очень необычная внешность, – сказал он. – Ты вообще совершенно особенная женщина. Я никогда таких не встречал.

– Ты что! – искренне удивилась она. – А я похожих на себя встречаю постоянно. Работа связана с едой. Толпы толстух вижу. И мне казалось, мы все похожи.

– Нет, – категорично заявил он. – Ты не толстуха, и никто на тебя не похож. Ты мне понравилась еще вчера утром, на дороге. А сейчас, когда я услышал, как ты прелестно храпишь, я просто в восторге.

Жуля с интересом смотрела, как они хохотали, глядя друг на друга. Неплохо стали складываться дела, думала она. Веселее, чем раньше, когда ей по утрам выпадала лишь миска сухого корма.

Они вылетели из подъезда, Таня подняла лицо вверх, чтобы понять, дождь или снег сиротливо сыплется. Вроде снег, а может, и дождь… Сейчас все бывает. Таня на днях слышала в прогнозе погоды выражение «ливневый снег». Угадывают синоптики не очень, а в поэзию их ударяет. Но как бы ни назывались эти прохладные осадки, они освежают разгоряченную кожу лица, а сырой воздух успокаивает явно встрепенувшиеся нервы. «Если это вообще не гормоны», – самоуничижительно подумала Таня. Она умела быть честной с собой. В последнее время она так утонула в своем колбасном деле, что уже не помнит, когда в последний раз чувствовала себя женщиной. Хотя в принципе женщиной чувствуют себя по отношению к мужчине. А полноценный мужчина встречается еще реже, чем настоящая колбаса… Да, быть чокнутой – это мило, конечно. Но как хорошо, что она не слишком часто озвучивает свои мысли.

– Да, Жуля? – спросила она у собаки.

Та утвердительно кивнула и потянула ее в сторону появившейся из подъезда Лоры. С ней была Нина.

– Здравствуйте, – сказала Таня. – Неужели Ира уже уехала? Я так замоталась, что не позвонила.

– Ну, да, – неохотно произнесла сонная девушка. – Еще вчера. После того как мы вас встретили.

Они обошли дом, вышли на лужайку, где собаки немного побегали, затем прошлись по аллее и направились к своему двору мимо соседнего здания. Лора вдруг отпрянула от темной груды у дорожки и громко залаяла, Жуля ее поддержала. Нина остановилась.