Ольга Тарасевич - Подарок Мэрилин Монро

Док оказалась права: по большому счету ни психи из больницы, ни полусумасшедшие пациенты, являвшиеся на прием, особых проблем саду не доставляли. Больные были слишком поглощены собственными делами, чтобы вообще замечать хоть что-нибудь вокруг. Только один раз пациент, не справившись с управлением автомобилем, разворотил красивую клумбу у парадного входа. Да недавний побег придурка из лечебницы дорого обошелся жасминовым кустам, в которых пытался укрыться беглец. Когда его выследили санитары, мужчина в серой пижаме все цеплялся за тонкие ветки и истошно орал.

Однако на такие мелочи можно не обращать внимания.

Если бы не жара, все было бы о’кей...

Скорей бы закончилась эта невыносимая раскаленная духота!

Добросовестно полив кусты, Гарри собирался смотать шланг и отнести его в небольшой домик, где хранился садовый инвентарь.

Но – небывалое дело – прямо к особняку вдруг подъехал огромный черный «Кадиллак», сверкающий лакированными боками.

На долю секунды Гарри пришлось зажмуриться – яркое солнце, отразившись в серебряных ручках автомобиля, швырнуло в лицо пригоршню солнечных зайчиков.

«Что-то рановато для пациентов, обычно док принимает после ланча», – пронеслось в голове у садовника.

Он открыл глаза.

Снова зажмурился.

И опять открыл.

Нет, это не сон.

Не показалось.

Действительно – она...

Сладкая крошка, вожделенная девочка.

Впиться в ее накрашенный красной помадой пухлый ротик был бы не прочь любой мужчина в кинотеатре. Впрочем, да что там кинотеатр – вся мужская половина Америки глотала слюнки при виде такой горячей штучки.

Трогательная, близорукая Пола Девбойс из «Как выйти замуж за миллионера», дружелюбная Лорелей Ли из «Джентльмены предпочитают блондинок»...

Мэрилин Монро! Это была она, она!

Вблизи ее лицо и фигурка показались совсем юными, нежными. Она напоминала не соблазнительницу – ребенка, девочку-школьницу: невысокий рост, небрежно заколотые на затылке светлые локоны.

Мэрилин рассеянно обвела окружающее пространство восхитительными темно-синими глазами и, махнув шоферу, направилась к двери.

Потом красивое лицо актрисы вдруг исказила судорога. А еще она обняла себя за плечи, словно пытаясь унять дрожь, сотрясавшую все тело.

В ту же секунду на крыльце показалась миссис Мэй, с безмятежной улыбкой, которой она встречала всех своих пациентов. Чмокнув Мэрилин в щеку, она посторонилась, давая актрисе возможность пройти внутрь.

– Черт побери, неужели у этой крошки тоже проблемы с мозгами?! – пробормотал Гарри, не в силах отвести взгляд от закрывшейся двери. – Или она дружит с хозяйкой и заехала выпить чашку кофе? Не может же такая красотка быть сумасшедшей!

Внезапно садовник осознал, что все эти слова говорила только часть Гарри – честного, любящего свою работу, мечтающего о собственном доме.

Но есть и другая часть мистера Уильямса.

Тот Гарри не особо влюблен в горничную миссис Мэй Дженнифер. Он не очень-то радуется, когда после пары стаканчиков, пропущенных в баре, девушка соглашается отправиться в уединенное местечко, а там позволяет снять с себя трусики.

И это объясняется просто.

Мэрилин...

Она ведь всегда безумно нравилась! Она будоражила кровь, заставляла сердце биться быстрее. Любовь—не любовь, но покувыркаться в постели с такой красоткой хотелось больше всего на свете.

Только вот Мэрилин была далеко, она казалась недоступной. А Дженнифер находилась рядом. Впрочем, теперь...

В следующую секунду Гарри уже быстрым шагом направился к кустам гортензии и магнолии, росшим у кабинета доктора Мэй. Конечно же, окно в такой жаркий день было распахнуто настежь.

– Барбара, послушайте, я не могу работать! Я не хочу никого видеть. Я потеряла ребенка, а это никого не волнует, – срывающимся голосом говорила Мэрилин.

Невероятно – она даже хлюпала носиком! Как самая обычная девчонка!

Доктор Мэй сочувственно вздохнула:

– Конечно, дорогая, я понимаю: все это очень, очень тяжело.

– Да! Вы должны были приехать ко мне только через два дня, но я не могу ждать так долго, потому...

Миссис Мэй перебила актрису:

– Вы правильно сделали, что пришли. Присаживайтесь в это кресло. Так удобно? Хорошо. Конечно же, мы обязательно обсудим все, что связано с потерей ребенка. Но это будет позже. А теперь я хочу поговорить с одной маленькой девочкой. Ты здесь, Норма Джин?

– Барбара, это обязательно? Я ведь уже часто рассказывала вам о своем детстве. Сколько можно, одно и то же, одно и то же! Теперь я хочу поговорить о ребенке! Представляете, Артур [3]говорит, что я сама во всем виновата – не прекращала пить таблетки. Но я не могу без них ни спать, ни работать. А он так жесток ко мне. Артур во всем винит меня!