Ольга Тарасевич - Подарок Мэрилин Монро

Потом приезжал толстый коронер с дымящейся в уголке рта сигаретой, а мать все умоляла его покончить с вопросами до того, как дети вернутся из школы...

Мама, худенькая, бледная, всегда в аккуратной, хотя и старенькой одежде, работала с утра до ночи. Очень хотелось помочь ей, заработать хотя бы пару центов. И такие возможности имелись – продавать газеты после школы; прибираться в закусочной, когда за полночь оттуда, пошатываясь, выходят последние посетители. Если бы не те «детские» деньги, которые приносили в дом все братья Уильямс, – порой приходилось бы совсем туго. Времена тогда стояли лютые, безжалостные. «Сухой закон» давно отменили, однако на улицах все еще вовсю орудовали гангстеры. И мамочку, только получившую расчет за неделю, часто грабили бандиты. Несмотря на ее мольбы, они, угрожая револьверами, забирали у нее все, вплоть до последнего цента. А потом, надвинув на глаза шляпы и запахнув длинные пальто, растворялись в ночи нью-йоркских улиц...

Полиция? Смешно! Да полицейские в те смутные годы сами боялись гангстеров, как трусливые крысы. В газетах тогда не печатали заметок о том, что поймана жестокая банда. А вот сообщения, что гангстеры напали на полицейский участок и завладели оружием, появлялись регулярно.

С тех пор прошло немало лет. Многое изменилось. Жизнь стала лучше, проще, сытнее. И безопаснее.

Но не забыть той голодной бессонницы. И как пугал жар, сжигающий тело, – а денег на микстуру нет, и помирать не хочется. Или еще одно воспоминание: стоит солнечный сентябрь, в Центральном парке на деревьях еще ни единого желтого листика. О нет, никаких мечтаний о том, как в декабре здесь зальют каток. Сердце уже грызет тревога: какие там забавы, когда не имеется ни пальто, ни теплых ботинок, а зима в Нью-Йорке холодная...

Да, все-таки, как ни крути, – работа является самым главным в жизни каждого человека. Ее надо всегда делать хорошо.

В этом Гарри Уильямс не сомневался. Рослый, с сильными руками, рыжеватыми волосами и круглыми голубыми глазами, он всей своей бесхитростной душой был предан розам и магнолиям.

Ведь если хозяйка будет довольна и дела пойдут хорошо – можно со временем снять просторный домик. Жениться на горничной мисс Мэй – черноволосой Дженнифер. Она не красавица, но у нее приятная улыбка, а еще она аккуратная, и, безусловно, будет хорошей женой и матерью. Хотя с детишками лучше не торопиться, надо поднакопить деньжонок. А ну опять какая напасть, безработица. Пусть будет запас.

Поэтому...

А черта с два вы засохнете, магнолии и гортензии! Слишком многое от вас зависит!

Поливая кусты, садовник машинально повернулся спиной к лечебнице, прекрасно просматривающейся из сада мисс Мэй.

Очень нужно пялиться на тех призраков в серых пижамах, прогуливающихся по дорожке! Видали, как говорится, зрелища и поприятнее!

Строго говоря, пациенты миссис Мэй (а док была психиатром), приходившие в дом, Гарри тоже не нравились. Бледные, нервные, они то что-то громко выкрикивали, то молчали, и тогда с лужайки можно было расслышать, как настойчиво пытается миссис Мэй завязать беседу.

Однако если терапия не помогала – все эти странные нервные субъекты перемещались прямехонько в лечебницу, находящую в двух шагах от дома миссис Мэй. Док и занималась частной практикой, и присматривала за больными в лечебнице. Иногда получалось так, что один и тот же пациент мог ходить на частные сеансы, потом лежал в больнице, после чего помощь врачей какое-то время не требовалась. Однако рано или поздно этот уже знакомый человек все равно вынужден был звонить у литых ворот миссис Мэй. Док грустно замечала после таких визитов: «Увы, намного чаще я могу только облегчить страдания, а не исцелить...»

– А это не опасно? Больные не могут прийти сюда и выкинуть что-нибудь такое? – растревожился Гарри, впервые оказавшись в запущенном саду перед белоснежным особняком с массивными колоннами.

Соседство дома, где предстоит работать, с больницей для умалишенных ему совершенно не понравилось. Да и то, что хозяйка – психиатр, надо было как следует обмозговать.

Док, впрочем, похоже, даже не сомневалась, что Гарри устроят условия работы. Услышав его вопрос, Барбара Мэй беззаботно рассмеялась:

– О, после таблеток все пациенты становятся такими смирными! И потом, на прогулку выпускают лишь тех, кто не опасен. Я специально купила этот особняк. Прежнему владельцу соседство с лечебницей не нравилось, а я, наоборот, в полном восторге! Ведь мне даже не придется пользоваться автомобилем.