Анатолий Безуглов - Следователь по особо важным делам

Он человек упорный. Как видно, во всем. Аню любил со второго курса. После окончания института работал агрономом на Кубани. Поступил в заочную аспирантуру. Потом приехал защищать диссертацию в Вышегодск. Несмотря на то что у Ани на руках сын от Валерия, предлагает ей руку и сердце. Нянчится с чужим ребенком. Ночует у них дома.

Опять его планы рушатся из-за возвращения Залесского.

И все равно Ильин едет за Дней, хотя надежд у него - никаких.

Фанатизм? Идея фикс? А если - расчет?.. По времени Аниной беременности отцом так и не родившегося второго ребенка мог быть и Ильин. В таком случае его нельзя считать посторонним человеком. Во всяком случае равнодушным.

Допустим, Ильин на что-то рассчитывал. На что? Аня бросит в конце концов Залесского и выйдет замуж за него?..

Один вариант. Второй - не бросая мужа, будет и впредь оказывать Ильину благосклонность. Последнее - менее вероятно. Хотя и не исключено.

А может быть, Ильин добился того, чего хотел-Аня вообще ушла из жизни. Ревность - сильная страсть. Самое страшное предположение, и его, увы, пока тоже отбрасывать нельзя.

Но есть еще одно объяснение случившемуся. А если Аня металась между Залесским и Ильиным? Валерий, хотя она и любила его, был виноват перед ней. Ильин же привлекал своим постоянством. Допустим, она сама не знала, от кого ребенок. Или точно знала, что от Ильина. И ее воля не выдержала.

Тогда Ильин ни при чем. Он любил. Оттого и приехал за тысячи верст, даже не имея надежды.

Но любовь может нести радость или горе.

В этом случае замкнутость, вспыльчивость и озлобление Ильина можно объяснить тем, что его самого потрясла развязка. Его чувства, присутствие в Крылатом заставили страдать дорогого ему человека и в конечном счете довели до самоубийства.

Могло быть так? Вполне. Правда, раскаяния или растерянности я у него не заметил. Что ж, натуры бывают разные.

Помимо встреч с людьми, так или иначе соприкасавшимися с Ильиным в Вышегодске, которые мало чего добавили к имевшимся у меня сведениям, я имел еще один разговор с профессором Шаламовым,

В этот раз я спросил- у него, чем Ильин объяснил научному руководителю свой отъезд в Кулунду.

Профессор искренне удивился:

- Так ведь его диссертация поднимает проблемы борьбы с ветровой эрозией на неполивных землях Кубани!

И вдруг ему предлагают такую возможность! Главный агроном большого хозяйства. Твори, пробуй!

- А при чем тут Алтай?

- Кулундинские степи по условиям схожи с Кубанью.

Легкие почвы, небольшой слой гумуса, постоянные ветры...

Ветры я помнил. Действительно, они дуют там беспрестанно. Даже я к ним успел привыкнуть.

- И это, вы считаете, все?

Профессор посмотрел на меня с сожалением:

- Ну если, например, человек с детства мечтает стать футболистом и ему выпадает счастье играть за сборную страны... - Он развел руками.

- Если там так хорошо, почему же оттуда уехал Пащенко? - спросил я.

- А почему он поехал туда, не знаете?

- Нет.

- С диссертацией ничего не получилось, вот он и решил поправить свой престиж. На переднем крае борьбы...

В газете местной прогремел: молодой специалист по велению сердца отправился на целину. Но почему-то, когда он вернулся, об этом не напечатали ни слова. А по-моему, следовало бы...

Больше вопросов к Шаламову я не имел.

Даже вахтерша института знала, что Ильин частенько дожидался Залесскую после работы. Почтенный наставник главного агронома витал бог знает где.

Перед отъездом из Вышегодска я встретился с секретарем комитета комсомола института. Она работала лаборанткой и Залесскую хорошо знала. Для нее тоже была непонятна история с комсомольским билетом. Аня Залесская, учась и работая институте, была активисткой, одно время была членом институтского комитета комсомола.

И то, что она не встала на учет в Крылатом, было на нее непохоже.

В комнате, где размещался комсомольский штаб института, я случайно выяснил еще один штрих в характере Ильина. На стене размещался небольшой фотомонтаж:

"Наши спортивные достижения". На одной из фотографий была запечатлена группа альпинистов. В своих горных доспехах, с альпенштоками в руках. Среди них - Ильин.

Что ж, для сурового, упорного человека, каким он, несомненно, являлся, вполне подходящий вид спорта...

Североозерск встретил меня дождем. И разумеется, ветром. По дороге в Крылатое у оперативного "газика"

РОВДа забарахлило отопление. В машине было холодно.

Промозглая сырость проникла сквозь одежду, и я приуныл.