Анатолий Безуглов - Следователь по особо важным делам

Я снова углубился в чтение.

"...Вопрос. Как сложились у вас отношения с Ильиным в Крылатом?

Ответ. Никаких отношений не было. Здоровались. Вот и все.

Вопрос. Вас удивил его приезд в Крылатое?

Ответ. Немного.

Вопрос. А вашу жену?

Ответ. Мы это не обсуждали. Я знал, что вспоминать и говорить с ней об Ильине нетактично. Она многие вещи воспринимала очень болезненно.

Вопрос. Что, например?

Ответ. Чью-то беду, напоминание о родителях. Как-то призналась мне, что, когда умер отец, а матери она лишилась еще девочкой, ей не хотелось жить. Так и сказала, что, если бы не Анфиса Семеновна, эта одинокая старушка, очень близкая их семье, крестная Ани, она не знает, что бы с собой сделала. И, чувствуя ее такую повышенную восприимчивость, я старался беречь ее. Если случалось, что надо было что-то отметить, я даже избегал выпивать при ней - она всегда огорчалась, когда я пил. И все-таки не уберег.

Вопрос. В предсмертном письме она пишет, что провинилась перед вами в Крылатом. Вы знаете, что она имела в виду?

Ответ. Я никогда не контролировал ее поступки и поведение. Может быть, она с кем-нибудь и встречалась. Я не знаю с кем..."

- А где же он обретался последние полгода, пока снова не вернулся к семье? - спросил я.

- Перед самым возвращением в Вышегодск Залесский жил в Москве месяца четыре.

- В Москве? Любопытно. Не связано ли это с женщиной? - По поводу женщин я поинтересовался так, наобум.

- Говорят, было что-то в этом роде.

- И все же вернулся к Ане...

- Тянуло, наверное, к ней.

- О сыне он действительно не знал?

- Не знал. Родители виноваты. Очень уж они не хотели иметь в снохах девушку из простой семьи.

- Аристократы? - усмехнулся я.

- Отец Валерия - крупный адвокат. Ныне персональный пенсионер местного значения. Оказывается, кто-то из института написал им письмо, что Аня родила и ей трудно одной учиться и растить ребенка. Они скрыли это письмо от Валерия. Думали, шантажируют. Так, во всяком случае, объясняют. Но мне кажется, дело было не в этом.

- И как же они все-таки примирились с этим браком?

- Когда к ним привезли внука - спохватились. Души теперь в маленьком не чают. Это всегда бывает: сначала отбрыкиваются, а когда почувствуют свое, родное-все забывается. Сейчас у них одна забота: вторично женить Валерия. Конечно, мальчику нужна мать. Только не знаю, быстро ли Залесский оправится от горя.

- Переживает?

- Все говорят, просто подменили человека.

- Да, случай трагический... А мальчик?

- Ему пока не говорят. Я считаю-зря. Только настраивают ребенка на ожидание. Тут лучше сразу... Погорюет, конечно, но в этом возрасте легче воспринимаются разные перемены. А старики, судя по всему, заботливые...

- К сожалению, Серафима Карловна, детская психология для меня штука абстрактная, - признался я.

- Без детей нельзя, - коротко сказала Ищенко. Но тему эту развивать не стала.

- Да, надо бы и мне встретиться с Валерием Залесским, - сказал я. - Но как это лучше сделать? И где?

Серафима Карловна ответила просто:

- Здесь. Он собирался в Крылатое в самое ближайшее время.

- Зачем? - удивился я.

- Говорит, хотел бы поставить памятник Ане...

Я подумал, что смогу сам допросить его. А сейчас мне надо было вызвать на допрос Ильина.

Вид у него был несколько усталый. Если прежде он держался напористо, то теперь передо мной сидел человек с задумчивым взглядом. Его сильные, широкие в кисти руки свободно лежали на коленях. Кожанка застегнута на все пуговицы...

- Николай Гордеевич, а ведь в прошлый раз вы мне сказали далеко не все о ваших взаимоотношениях с Залесскими и, в частности, с Аней.

- Я сказал все, что может вас интересовать.

- Хорошо. Давайте выясним и вспомним кое-какие подробности вашей жизни в Вышегодске. - Он поднял на меня глаза. Пожал плечами. Может быть, играл в равнодушие? - Между прочим, забор, который вы помогли поставить Сергею Петровичу, я имею в виду отца Ани, стоит до сих пор. Добротно сделано. Вы не припомните, когда это было?

- Я помню, когда это было, - ответил он, нахмурившись.

- На каком курсе вы учились?

- На третьем.

- А Аня?

- На втором.

- Вы что, дружили с Сергеем Петровичем, бывали у них дома? - Он промолчал. - Зачем вы к ним ходили, знают все...

- Ну и что? - Я видел, что он снова превращается в того Ильина, которого я помнил по первому допросу. Противодействие, раздражение...

- Я не понимаю одного, из каких соображений вы скрываете, что добивались любви Ани. До того, как она сошлась с Залесским, и потом, когда приехали в Вышегодск на защиту диссертации. Вы можете обьаснить?