Анатолий Безуглов - Следователь по особо важным делам

- Дайте припомнить. На втором курсе.

- До того как она стала встречаться с Залесским?

- Да.

- А вы не вспомните, когда Аня стала встречаться с Валерием?

- Помню. Отлдчно помню. Мы заканчивали четвертый курс. И вдруг сенсация: Валерка, за которым бегали все девчата, ходит с Кирсановой.

- Интересный парень?

- Наповал! Немного, как говорится, задаваться любил, а в общем - с ним не соскучишься. Анька отхватила лучшего парня в институте.

Пащенко мелко захихикал. Ну если нелюбовь к Ильину можно было понять: все-таки Ильин имел вес в совхозе, а его, Пащенко, мягко выражаясь, попросили, то равнодушие к Залесскому, его горю объяснить трудно. Об умершей, дело которой и свело нас, он говорил без всякой печали.

- А Ильин ревновал?

- Своей прямолинейной башкой Николай дошел, что тут ему делать нечего.

- Может, у него изменилось поведение, стал замкнутым?

- Он всегда был бирюком.

- Не преследовал Кирсанову?

- Вряд ли.

- Вы не можете на этот счет припомнить что-нибудь конкретное?

- Нет. Я понимаю всю ответственность моих показаний.

Слава богу!

- Ас Залесским он как себя вел?

- Самое смешное, что познакомил их Ильин.

- Значит, они были друзьями?

- До того как Залесский закрутил с Аней. И все удивлялись. Но мы ведь умные люди, понять можем: Ильин тянулся к культуре. А Валерию, вероятно, было забавно с Ильиным. Закон единства противоположностей...

Я вспомнил ответ Ильина на вопрос, были ли они друзьями с Залесским: "Пожалуй, не были..."

- Выходит, после того как Валерий и Аня сблизились, дружба их распалась?

- Само собой разумеется.

-А вы дружили с Валерием?

- Были хорошими приятелями. И когда он написал мне в Крылатое - тоже, между прочим, местечко, скажу я вам! - что хочет поехать куда-нибудь на целину, я ему - ради бога! Только, пишу, наплачешься...

- Почему же вы все-таки не отговорили его, если так считали?

- Надо знать Залесского. Вобьет себе фантазию, в голову - всё. Вынь да положь. Думаю, лучше я его устрою более или менее по-человечески. А то подзагорит где-нибудь, еще хуже будет. Все было в моих руках,

- В общем, выручили товарища?

- Вы это без иронии?

- Без.

- Считаю, что выручил.

- Они еще при вас приехали в совхоз?

- Самолично ездил встречать в Североозерск. У меня ведь там тоже мадшна была.

- Как они восприняли новое место?

- Как можно воспринять? Пащенко все устроил. Домик их уже ждал. Я распорядился, чтобы к приезду протопили хорошенько, сразу на должность обоих...

- Им понравилось?

- Валерий все восторгался: какие степи, какая ширь.

Вот, говорит, где роман писать. На Государственную премию...

- А Аня?

- Типичная клушка. Что мужу хорошо - ей и подавно.

- А когда, спустя какое время вы были вынуждены уехать из совхоза? - Я специально употребил слово "вынуждены". Пащенко это покоробило.

- Я уехал сам. Как приехал по собственной воле, так и уехал. И не питаю никаких чувств к этой богадельне, возглавляемой мастером высоких обязательств Мурзиным.

Удивительный сидел передо мной человек. Все его эмоции начинались и кончались только тогда, когда речь заходила о вещах, касаемых его. Ни чужая беда, ни трагедия, разыгравшаяся в Крылатом, - ничто его не волновало.

- Когда вы уехали?

- В марте.

- И часто общались с Залесскими?

- Редко. Культурой занимался в совхоза секретарь партбюро. А потом, я ведь вскоре был отозван сюда...

- Вы не замечали ничего необычного в их взаимоотношениях?

- Простая влюбленная парочка. Экзотика. Поэзия.

А потом, естественно, пришла проза жизни. Сильные натуры разрывают оковы - ищут применения своим возможностям. Чем отличается сильный человек от слабого? Сильный создает обстоятельства, слабый - подчиняет, себя им.

- По вашему мнению, Аню угнетала окружавшая ее обстановка в Крылатом?

- Я не об Ане. Вообще.

- А если о ней?

- По-моему, ей было все равно, где жить, лишь бы с Валерием.

- А он как, не разочаровался?

- Там любой разочаруется.

- Меня интересует Залесскнй.

- Пока я там был, он об этом не заикался. А в дальнейшем - не знаю. Но думаю - скис. Он однажды написал мне оттуда. По тону письма чувствовалось - не очень ему сладко. И неудивительно. Надо знать Крылатое и Мурзина.

- Я знаю Крылатое и Мурзина, - спокойно сказал я.

Пащенко засмеялся.

- Да, у меня еще один вопрос к вам, - сказал я, вспомнив почему-то о Шаламове. - Но это посторонний вопрос.

Шаламов пользовался у студентов авторитетом?

- Его любили. За то, что неудов не ставил.