Анатолий Безуглов - Записки прокурора

- Говорит, все и так ясно, зачем опять эти допросы. Лучше, мол, дали бы срок и отстали.

- А может, он боится кого-нибудь или покрывает? - высказал я предположение.

- Не исключено.

- Хорошо, Инга Казимировна, давайте попробуем провести допрос вместе.

...Хромов вошел в следственную камеру настороженный. И, увидев, что Гранская не одна, растерялся.

- Присаживайся, Ваня, - сказала Инга Казимировна. - Захара Петровича ты знаешь по суду. Понимаешь, товарища прокурора, как и меня, интересуют кое-какие неясности. Было бы все ясно, не сидели бы мы тут с тобой.

Мне понравилось, что следователь нашла тон с обвиняемым: он был серьезный, доверительный, без тени заигрывания.

Хромов сел. Инга Казимировна начала допрос издалека: как он подружился с Красновым, что их связывало. По односложным и отрывистым ответам было очевидно - парень скован. А когда Гранская подошла к главному, к событиям на Голубом озере, Хромов разволновался.

- Что тут говорить, - произнес он, глядя, как на суде, в пол, - Димы уже нет. Как подумаю об отце и матери Димы - ужас берет. Не знаю, что бы с собой сделал.

- Да, им очень худо, Ваня, - кивнула Гранская. - И еще сознание того, что их сына убил его лучший друг...

Хромов молча сглотнул слюну.

- У нас сложилось впечатление, что ты о чем-то недоговариваешь, вступил в разговор я. - Подумай о родителях Димы. Они относились к тебе, как к родному. Им ведь тоже не безразлично, как и почему все произошло.

- Я хотел с ними встретиться, - поднял на меня глаза Хромов. Объяснить хотел. Но следователь сказал, что отец Димы разорвет меня на части.

- Здесь что-то не так, - сказала Гранская. Она нашла в деле недавний допрос отца Краснова, в котором тот показывал, что не верит в виновность Хромова и просит устроить с ним очную ставку.

Хромов прочел протокол, потом перечел еще раз. Растерянно перевел взгляд с Гранской на меня.

- А почему следователь говорил, что все наоборот? - с каким-то отчаянием произнес Хромов. - Почему? Если бы я знал! Значит, их я тоже обманул...

- В чем? - спросила Гранская.

- Не убивал я! Поверьте, не убивал! Честное слово!

- Хорошо, Ваня, успокойся и расскажи, как было дело, - сказала Инга Казимировна.

- Я расскажу, все расскажу... Вы только верьте мне... Это было уже почти в шесть вечера. Мы нарыбалились по горло. Да какая там рыбалка, вот такие окуньки, - показал он пол-ладони, - несколько плотвичек... Дима хотел их домой взять, коту... Ну, замерзли мы у воды. Пошли в рощу, развели костер. Допили вино... Я люблю с огнем возиться. Полез на дерево за сухими сучьями, а Дима куда-то отошел. Сухая ветка попалась крепкая. Провозился я с ней, чуть на землю не ухнул. Вдруг слышу, Дима с кем-то базарит. Глянул вниз, а он с каким-то мужиком. Я стал спускаться. Ветка, что я отломил, за другие цепляется. Спрыгнул я, смотрю, Дима держится за живот и грудь и кричит мне: "Ваня, он меня зарезал!" А по рукам и ногам у него кровь течет...

Хромов замолчал.

- Дальше, - сказала Гранская.

- Я бросился к Диме, хотел подхватить. Он упал. Куда делся тот мужчина, не знаю. Мне все почему-то казалось, что Диме мешают комары и он не может их отогнать. Я накрыл его рубашкой... Побежал туда, сюда, никого нет. Выскочил на тропинку, какие-то люди идут. Я крикнул: "Друга моего зарезали!" А дальше все смутно... Какая-то девушка успокаивала меня: "Ты же мужчина, возьми себя в руки..." Потом милиция приехала, меня увезли...

Он опять замолчал.

- Описать того мужчину можешь? - спросила Гранская.

- Я его не разглядел. Помню только, борода у него. В галифе, кажется. Пожилой. Вот и все.

- А куда ходил Краснов, когда ты был на дереве? - спросил я.

- Не знаю.

- Почему ты обо всем этом не говорил раньше следователю и на суде? - Я постарался спросить это мягко, но в то же время и требовательно.

- Я говорил капитану Жгутову и следователю. Но они не поверили. А один со мной в камере сидел, Колесник его фамилия, посоветовал не тянуть волынку и признаться. Ну, я решил: раз так, зачем время тянуть, лучше в колонии вкалывать, чем мучиться в камере и на допросах...

На следующий день Инга Казимировна еще раз подробно допросила Хромова. Потом встретилась с родителями Краснова и говорила с матерью и братом обвиняемого.

Теперь были две версии: первая (старая) - убийство Краснова совершено Хромовым на почве ссоры, и вторая (новая) - убийство совершено незнакомым человеком в галифе и с бородой.

Гранская пришла ко мне посоветоваться насчет составленного ею плана оперативно-следственных мероприятий. В нем предусматривался тщательный допрос работников райотдела милиции, которые выезжали на место происшествия, проверка всех документов, составленных по этому случаю; надо было ознакомиться с лицами, доставленными 20 мая в медвытрезвитель, поговорить с отдыхающими в тот день в профилактории машиностроительного завода, расположенного неподалеку от Голубого озера, а также с пенсионерами, обычно посещающими березовую рощу возле озера, не видели ли они человека, описанного Хромовым. Запланировано было также допросить некоего Колесника, с которым находился в одной камере 20 и 21 мая обвиняемый Хромов. Правда, Колесник месяц назад был осужден народным судом и теперь отбывал срок наказания в одной из колоний, но разыскать его не представляло большой сложности.