Владимир Безымянный: Нирвана

Строкач подхватил:

- Не знал, что золото - техническое, а насколько это выгодно - знал? - и, жестко: - Где металл, который доставил Жигарев?

Ответ последовал после секундного колебания:

- Должен привезти. Он за ним и поехал.

- Боится с собой возить? Приходил договариваться?

Пауза длилась чуть дольше.

- Говорит, что-то еще не готово. Сегодня вечером, перед приходом позвонит...

...Родюков прибыл сразу после звонка. Жигарева еще не было. Спустя минут десять появился и он - как всегда, веселый и небрежный, этакий баловень публики. Квартира ювелира была достаточно просторной, чтобы спрятать в ней взвод мотопехоты, но что-то с первых секунд насторожило осмотрительного "золотопромышленника" - скорее всего, это было выражение лица старика, причем Строкач не мог поручиться, что непредумышленное. Жигарев резко повернул к выходу, но его тут же подхватили под белы руки, заломив левую за спину, а правую выдрав из кармана пиджака.

Странное было у парня выражение лица - презрительно-недоуменное. Тем не менее на нем не было страха, как у многих мужиков покруче. Он резко шаркнул ногой - и из левой штанины выпал маленький, но увесистый нейлоновый мешочек. Жигарев проводил его печальным взглядом и успокоился окончательно.

Родюков потянулся было поднять, потом спохватился.

- Подними немедленно! Нечего тут сорить.

Жигарев улыбнулся.

- Что поднять? Свой срок? Нет уж, будьте любезны - сами.

- А не жалко, Олег Константинович? - Строкач достал из кармана носовой платок и потянулся за мешочком. - Давай, Игорь, пора. Зафиксируй эту потерю уважаемого бизнесмена.

- Докажите! - в голосе Жигарева не было привычного напора.

- Докажем. Сейчас пальчики откатаем, пробы ткани возьмем. Дело не новое.

- Не новое. Только все это косвенные улики!

- Поехали, мальчик. Я - главная улика против тебя. - Строкач был абсолютно серьезен.

- И что - так его и отпустим? - возмущенно спросил Строкача Родюков, когда они остались одни в их кабинете в горотделе.

Строкач, перекладывая бумаги в папке, сухо заметил:

- Жигарева отпустит закон... если сочтет нужным. Пока что он задержан, и ты это отлично знаешь. И задержан не с поличным...

- Пять слитков - этого мало?

- Пойдут в госбюджет. Тысяч на двести потянут. Уверен, Жигарев мысленно волосы на себе рвет, для него это крупная потеря, ведь он, в сущности, мелкая пташка и к серьезным делам не имеет отношения. Между прочим, он и в утро убийства шлялся по рынку в поисках нужного товара. Можно, конечно, выделить все это в отдельное производство, перетрясти базар, может быть, в конечном итоге, выяснить, у кого Жигарев скупал микросхемы - там всяк донесет друг на друга, только не для протокола. Ну, поднажмем, кто-то даст и в суде показания, и что? Если на каждом углу спекулируют водкой и сигаретами, почему нельзя торговать и радиодеталями? Ведь не все же, в самом деле, добывают из микросхем золото, случаются и радиолюбители. Да и, честно говоря, золото для нас металл второстепенный. Нам бы что-нибудь попроще, не столь благородное.

- Теличко имеете в виду? Черт, что за дом - за кого ни схватись, все какие-то концы лезут. Хорошо, хоть Скалдина не было на месте. Польша есть Польша.

- Ты, видать, и доблестного майора в подозреваемые записать примериваешься? Нет, все-таки нагрузки у тебя маловато, - Строкач поостыл и, казалось, склонен пошутить.

- Майор, конечно, чист. Жигарев пока у нас, а на Теличко, по-моему, мы вообще напрасно время тратим. Пьет целыми днями взаперти.

- Но ведь вдрызг не напивается, не хулиганит - уже хорошо. Опять же и присмотрен. Не спеши. Есть у меня один канал, попробуем через него разобраться.

- Давно-таки не виделись, Павел. Ну как там Фемида, не балует, небось, своих служивых? - молодцеватый седой подполковник чувствовал себя совершенно раскованно в холостяцкой квартире Строкача. - Ты, однако, как погляжу, не бедствуешь. Торгаши сами таскают или приходится объезжать базы? Ага, физиономия кислая, значит на дом не несут. Сам виноват распустил сволочей, дал потачку.

Строкач, усмехаясь под нос, неспешно ворожил, накрывая стол, перемещаясь с салатами и соленьями из кухни в гостиную. Его кулинарные дарования были в новинку только для тех, кто редко с ним сталкивался как, например, подполковник Лютый, которого Строкач неожиданно разыскал и затащил к себе.

Столкнуться им пришлось пять лет назад в ситуации для Лютого критической и едва не закончившейся для подполковника сроком. Любовь к казенному имуществу в душе подполковника (тогда еще майора) пламенела с особенной силой.