Рауль Мир-Хайдаров - Пешие прогулки

— Выходит, вы почти дон Корлеоне, Крестный отец? — спросил Амирхан Даутович, постаравшись скрыть усмешку.

— Выходит, что так, прокурор. Вы быстро освоились с моей видеотекой, — засмеялся Артур Александрович. — Теперь я уж и сам не понимаю, какой талант в жизни действительно более важен, хотя меня и не радует, что прокурор Хаитов побаивается меня, — ведь он далеко не трус. Я бы не хотел такой зловещей популярности.

Разговор делался все более напряженным, и Амирхан Даутович подумал, что пора бы остановиться: дальнейшее любопытство могло привести к непредсказуемому результату. И так он получил массу информации, которую еще необходимо переварить.

— Я замучил вас сегодня вопросами, вы уж извините. Не хотел бы больше злоупотреблять вашим гостеприимством и откровенностью… Завтра у вас — впрочем, уже сегодня — напряженный день. Да и мне выходить на работу, потому разрешите поблагодарить за столь насыщенный и приятный вечер и откланяться…

Артур Александрович бросил взгляд на часы и удивился.

— Да, скоро светать начнет, — сказал он со странным сожалением — ему, кажется, не хотелось расставаться с прокурором, словно он спешил выговориться, исповедаться.

"Что бы это могло значить? — мелькнула у Азларханова мысль. — Минутная слабость? Расчет? Искреннее желание заполучить в деле надежного союзника, для которого деньги не играют особой роли в жизни? Или он, как и я, чует грядущий ветер перемен в общественной жизни и хочет сам подпалить свой "театр" со всех сторон? Хлопнуть напоследок дверью?" Об этом еще предстояло поразмыслить.

— Это вы извините меня, ради Бога, что заговорил вас. Я ведь знаю, что вы живете в определенном режиме, а я сегодня лишил вас не только прогулки, но и сна. Неделю назад, в первое наше знакомство, я заверял вас, что мы будем всячески оберегать ваше здоровье, а сам, выходит, не держу слова. Хотя я рад, что так вышло. Кажется, я никогда в жизни не был столь многословен. Как говорят женщины: наболело…

Он опять глянул на часы:

— Сейчас уже почти утро. Вы отдыхайте, затем, как обычно, обед у Адика, а после обеда я представлю вас на работе — к этому времени подготовят ваш кабинет, я распорядился там кое-что изменить…

Он проспал почти до обеда, и крепкий сон восстановил его силы. Принимая душ, Азларханов подумал, что, пожалуй, придется привыкнуть и к ночной жизни, коли уж взялся выяснить истинные размеры айсберга и выявить по возможности всех актеров уникального театра Шубарина.

Зная пунктуальность Шубарина, Амирхан Даутович спустился вниз в точно назначенное время. Шубарин уже сидел за своим столиком и подливал помятому после бессонной ночи Икраму Махмудовичу "Боржоми" в тяжелый хрустальный бокал — чувствовалось, что Файзиев появился лишь минутою раньше, наверняка зная, что застанет здесь своего компаньона. Перекинувшись с Шубариным двумя-тремя фразами, Плейбой от обеда отказался и ушел отдыхать.

Глядя на Шубарина, никто бы не предположил, что у него за плечами бессонная ночь, а до обеда он уже провел в трех местах планерки, посетил два ремонтных завода и нанес визит в горисполком.

Ритуал обеда, похоже, тоже был выработан давно и носил деловой характер: суеты не было, все чинно, размеренно, но в этой размеренности чувствовался ритм, и Адик с ног не сбивался — он хорошо владел своим ремеслом, не зря же ценил его Артур Александрович. На обед они затратили ровно столько времени, сколько и в первый раз. Амирхан Даутович обратил на это внимание — отныне он должен был свыкаться с ритмом жизни Японца.

Когда они поднялись из-за стола, прокурор увидел, что Ашот тоже в зале, и обедал он за тем же столом, где и в прошлый раз. Видно, Артур Александрович все, что мог, доводил до системы, до автоматизма, подвергал все тщательному учету и анализу, ничто в его поступках не было случайным, и это следовало учитывать, если задумал разобраться в конструкции его системы…

— Давайте пройдемся до службы пешком — вам ведь вчера не удалось погулять, — предложил Артур Александрович и подал знак Ашоту, уже дожидавшемуся их в машине. "Волга", медленно вырулив на дорогу, тут же уехала. — Это совсем недалеко, да и после обеда, пройтись не мешает.

Идти пришлось действительно недолго и не совсем туда, куда предполагал Амирхан Даутович.

Они подошли к внушительному зданию бывшего рудоуправления.

Поднявшись по мраморной лестнице, Ликург увидел респектабельную, золотом на граните вывеску: "Управление местной промышленности".