Она онемела. Джек подождал ответа, потом негромко поинтересовался:
— Это действительно так?
— А что, если и так?
— Я не собираюсь осуждать вас. Я всего лишь собираю факты.
— Нет. Нет у меня никакого расстройства.
— Вы принимаете какие-нибудь лекарства?
— Это лейтенант Джонсон сказал вам, что я их пью?
— Мне кажется, он выразился в том смысле, что, когда вы принимаете лекарства, вы очень милая женщина.
Она поджала губы и заявила:
— У меня есть рецепт на таблетки, снимающие чувство тревоги и страха. Я принимала их на протяжении примерно двух лет. Но с тех пор как я покинула Гуантанамо, я их больше не пью.
— Почему вы прекратили прием?
— Они мне больше не нужны.
Джек вспомнил разительную перемену в ее поведении в тот день, когда она его уволила, и позволил себе усомниться в точности диагноза, который она себе поставила.
— Это любопытно, — заметил он.
— Что именно?
— Я ставлю себя на место обвинителя. Вы чувствовали, что вам необходимо лекарство против тревоги и страха, пока ваш муж был еще жив. Теперь, когда он мертв, вы в нем больше не нуждаетесь.
— Оскар не был источником моих тревог. Это все жизнь в Гуантанамо.
— Вы имеете в виду что-либо конкретное?
— Ах, даже не знаю, что и сказать, — произнесла она с оттенком сарказма. — Может быть, все дело в том, что я жила на коммунистическом острове, которым правит диктатор, чей срок пребывания у власти можно назвать выдающимся по меркам двадцатого века, человек, который страстно ненавидит Америку. Или, возможно, все объясняется тем, что я просыпалась каждый день, думая о том, не полетят ли сегодня через колючую проволоку снаряды с химической начинкой и не обнаружит ли бригада бактериологического противодействия в классе моего сына споры сибирской язвы. А может быть, все дело было в том, что шестьсот самых опасных в мире террористов содержались в лагере для интернированных прямо через дорогу от моего дома? Или в том, что работа моего мужа вынуждала его ежедневно рисковать жизнью? Нужное выберите сами.
— Ваш муж имел представление о том, как вам ненавистно пребывание там?
— Оно не было мне ненавистно. А Оскар любил тамошнюю жизнь всей душой. Во всяком случае, почти до самого конца.
— Полагаю, не будет преувеличением сказать, что вы продолжали бы жить в страхе — пока Оскар был жив.
— Я не убивала своего мужа ради того, чтобы уехать с острова, если вы на это намекаете.
— Я ни на что не намекаю. Но это прекрасная мотивация, чтобы наложить руку на доверительное имущество Оскара, уехать с острова и наслаждаться жизнью. Нам следует исходить из предположения, что обвинение непременно разыграет эту карту.
— У них ничего не выйдет. Как я уже говорила, перед смертью Оскар изменился. Все чаще и чаще он заводил речь о том, что, может быть, пришло время нам покинуть Гуантанамо. Зачем мне было убивать его, когда он наконец заговорил об отъезде?
— Он подал официальный рапорт с просьбой о переводе?
— Нет.
— Кто-нибудь, кроме вас, может подтвердить тот факт, что он подумывал об отъезде с Гуантанамо?
— Мне такие люди неизвестны.
— Вы не говорили об этом кому-то из друзей? Может быть, вашей приятельнице в Вашингтоне? Кажется, ее зовут Нэнси. Той, которая замужем за председателем Объединенного комитета начальников штабов.
Линдси ощетинилась, поняв, что он проверяет ее.
— Я не разговаривала с ней уже очень долгое время.
— Вот и славно, — заметил Джек. — Она умерла.
Избегая смотреть ему в глаза, она сказала:
— Я обнаружила это только после того, как устроила для вас то маленькое шоу на Дели-лейн.
— Лейтенант Джонсон утверждает, что вы устроили ему такое же шоу в Гуантанамо. В чем дело, Линдси?
Она вздохнула, явно расстроенная и растерянная.
— По правде говоря, я встречалась с ней однажды. И она действительно дала мне свой номер телефона. Мы не были подругами в полном смысле этого слова, и, должна признаться, для пущего эффекта я частенько ссылалась на нее. Мне не следовало так поступать, но… я не знаю. Военные очень гордятся кругом своих знакомств, и жена офицера нередко ощущает себя этаким бесплатным приложением к супругу. Подобные вещи не очень-то благотворно сказываются на вашей самооценке. Вы начинаете делать глупости, чтобы произвести впечатление на людей. Похоже, с вами я вела себя так же. Простите меня.
— Лейтенант Джонсон почти заставил меня поверить в то, что вы расхаживали по Гуантанамо, разговаривая с мертвецами по сотовому телефону.
Читать дальше