Наталья Александрова - Кинжал всевластия

– Благодарю вас! – проговорил посетитель и тут же покинул кабинет Александра Антуановича.

А Габсбург-Зеленовский долго сидел, пытаясь вспомнить его лицо. А по возможности – и имя.

Ведь он несколько минут разговаривал с этим человеком, а теперь видел перед собой только пустой овал без глаз, без носа и прочих немаловажных деталей… что же это такое? Неужели ему и впрямь пора на заслуженный отдых?

Александр Антуанович потер переносицу.

О чем он только что думал? В голове крутилась какая-то неясная мысль. То ли он с кем-то разговаривал, то ли только собирался поговорить… нет, вроде сегодня у него не было посетителей, да он и не планировал никаких встреч.

Чтобы окончательно в этом убедиться, он заглянул в свой ежедневник.

Действительно, никаких встреч на сегодня, только текущие дела. Ну и хорошо, а то он сегодня не в форме…

Покинув кабинет Габсбург-Зеленовского, подозрительный посетитель поднялся по узкой винтовой лестнице на второй этаж.

Он оказался в длинном коридоре, разительно отличающемся от «директорского». Здесь не было ни ковровой дорожки, приглушающей шаги, ни антикварной мебели, ни медных табличек на дверях с титулами и званиями обитателей кабинетов. Да и сам коридор оказался значительно у́же и хуже освещен.

Судя по всем этим признакам, здесь работали не руководители, а рядовые сотрудники музея.

Впрочем, и среди них числилось много крупных специалистов, ученых с мировым именем, а не только с научными степенями.

Загадочный посетитель не успел пройти по этому коридору и десяти шагов, как дверь одного из кабинетов открылась, и оттуда вышла высокая женщина лет сорока, нагруженная целой пирамидой картонных папок и альбомов. Не заметив идущего ей навстречу мужчину, она налетела на него, рассыпав от неожиданности свою поклажу.

– Ой, извините! – вскрикнула женщина и наклонилась, чтобы собрать свои папки.

– Это вы меня извините, – проговорил посетитель и принялся ей помогать.

Собрав папки и альбомы, женщина улыбнулась незнакомцу, поблагодарила его и на мгновение замешкалась, словно чего-то ожидая. Возможно, она надеялась, что симпатичный мужчина пригласит ее выпить кофе в эрмитажном кафе или даже спросит у нее номер телефона… В большом коллективе Эрмитажа мужчины, особенно симпатичные, встречаются редко, разве что на руководящих постах, поэтому любая такая встреча становится событием. Тамошние научные сотрудницы бледнеют и засыхают без мужского внимания, как цветы между страницами старинной книги.

Однако этим надеждам не суждено было сбыться. Вместо того чтобы пригласить даму в кафе, симпатичный незнакомец спросил ее, не знает ли она, где можно найти кандидата исторических наук Святослава Николаевича Несвицкого.

– Насколько я знаю, он работает в отделе древней Европы, – уточнил мужчина.

Разочарованная дама ответила, что Святослава Несвицкого она не знает, а отдел древней Европы находится этажом выше, в самом конце крыла.

Мужчина поблагодарил ее и отправился прочь.

Дама проводила его разочарованным взглядом, но тут же с удивлением осознала, что хотя незнакомец показался ей симпатичным, однако она совершенно не помнит его лица.

Списав это на усталость, дама отправилась по своим делам.

А подозрительный незнакомец поднялся на третий этаж, прошел до конца коридора и действительно оказался перед дверью, на которой висела табличка с надписью – «Святослав Николаевич Несвицкий».

Конечно, эта надпись была не выгравирована на медной табличке, а всего лишь отпечатана на лазерном принтере.

Посетитель постучал в дверь.

Из кабинета донесся какой-то невразумительный ответ. Посчитав его приглашением, посетитель вошел внутрь.

В отличие от кабинета Габсбург-Зеленовского эта комната оказалась квадратной, с небольшим окном. Однако вид из окна был прекрасен: оно выходило на Зимнюю канавку и на Неву.

Сам кабинет был завален книгами и рукописями. Книги стояли на полках и прямо на полу, лежали стопками на всех стульях и на письменном столе.

За столом, обложившись раскрытыми томами и манускриптами, сидел плотный широкоплечий мужчина с окладистой русой бородой.

Подняв на посетителя глаза, он раздраженно проговорил:

– Я же, по-моему, ясно сказал – ко мне нельзя! Я занят! Заходите на следующей неделе!

– Да? – удивленно переспросил гость. – Должно быть, я не расслышал… вообще-то меня направил именно к вам Александр Антуанович…

– Александр Антуанович? – Лицо бородача скривилось, как будто он раскусил лимон.