Наталья Александрова - Клавесин Марии-Антуанетты

У нее ничего не пропало, все ее деньги (которых было совсем немного), недорогие украшения – все это осталось на месте. Больше того, в квартире был относительный порядок, как будто убийца аккуратно прибрал за собой перед уходом.

Значит, это вовсе не ограбление!

Но тогда – что?

Может быть, здесь побывал маньяк, и искать логику в его поступках бесполезно? Или… или убийца Лены шел сюда за ней самой, за Лизой, и Лена погибла вместо нее?

Она поняла, что здесь, в ее квартире, совсем недавно хозяйничал чужой, посторонний, страшный человек. Он ходил по ее комнатам, прикасался к ее вещам…

Лизе стало холодно, ужасно холодно. Ее начала бить крупная дрожь.

К счастью, она вспомнила, что в кухонном шкафчике оставалась с какого-то праздника недопитая бутылка коньяку.

Она достала эту бутылку, плеснула немного в свою любимую кружку – большую, с ярким цветком. Руки тряслись, и она едва не разлила коньяк, а когда поднесла кружку ко рту, с трудом смогла выпить. Зубы стучали о край кружки, отбивая немыслимый ритм.

Она все же сумела влить коньяк в рот, выпила, не чувствуя вкуса. Обжигающая жидкость скользнула в желудок, там словно разгорелся костер, но он согрел ее и немного успокоил.

Руки перестали дрожать, в голове слегка прояснилось, и Лиза вспомнила, что нужно вызвать милицию и «Скорую»… хотя «Скорую», наверное, уже не нужно, в этом нет никакого смысла. Достаточно милицию…

Она сняла телефонную трубку, с трудом вспомнила двузначный номер, с трудом набрала его, с трудом дождалась ответа.

Услышав равнодушный женский голос, заплетающимся языком проговорила:

– Приезжайте… приезжайте скорее… Лену убили…

– Имя? – спокойно осведомилась дежурная, как будто принимала заказ на такси или на ремонт холодильника.

– Лена… Елена Кочергина… ее убили…

– Я спрашиваю ваше имя, – перебила ее дежурная. – Имя и адрес!

Лиза с трудом вспомнила свой собственный адрес и продиктовала его. Потом положила трубку и налила еще коньяку. Но спохватилась, что приедет милиция и застанет ее совсем пьяной. Ей-то все равно, что они подумают, но она не сможет толково ответить на вопросы.

Потом она сидела на кухне, уставившись в одну точку, не в силах заставить себя войти в гостиную и взглянуть на то, что там лежит …

Звонок раздался совершенно неожиданно.

Требовательный, громкий, властный, он раскатился по всей квартире, заполнив ее, как газ заполняет весь предоставленный ему объем.

Лиза бросилась к двери, испытывая облегчение и даже странную радость – она больше не будет одна.

В квартиру ввалились незнакомые, шумные, самоуверенные люди. Они по-хозяйски протопали в гостиную, моментально освоились там, равнодушно осмотрели Ленин труп. Один из них уселся за стол и принялся заполнять какие-то бумаги, остальные громко переговаривались. Видно было, что происшедшее нисколько их не волнует, что это для них – вполне привычная, будничная картина.

Лизе задавали какие-то вопросы, она отвечала на них – чаще невпопад, но это тоже никого не удивляло.

Слова и поступки других людей доходили до нее плохо и как бы с запозданием, как будто она видела и слышала их через толстое стекло или через слой воды. В какой-то момент она услышала, как один из милиционеров звонит кому-то по телефону и негромко, с заметным уважением докладывает:

– Да, Александра Павловна, убийство… да, судя по всему… на шее отчетливые синяки… нет, шнурка не нашли, и странгуляционной борозды нет…

Немного позже появился человек постарше, в несвежем белом халате и очках. Он осмотрел Лену, поднял веки, посветил в глаза маленьким фонариком, долго изучал синяки на шее, потом вполголоса переговорил с милиционерами.

Лизе снова задавали разные вопросы, на первый взгляд совершенно бессмысленные. Потом появились двое санитаров с носилками, и Лену – точнее, то, что когда-то было Леной, – унесли. Наконец и милиционеры, задав последние вопросы, удалились, сказав на прощание, что Лизу вызовет следователь для дачи показаний.

И наконец она осталась одна.

Закрыв дверь за милицией, она заметалась по квартире, как дикий зверь по клетке.

Она не могла здесь оставаться! Все здесь пропахло смертью, убийством, ужасом. Тут совсем недавно хозяйничал убийца, эти стены видели агонию Лены.

Лиза поняла, что ни за что не сможет заснуть в этой квартире, да какое там заснуть – она просто задыхалась!

Взглянув на бутылку коньяка, она почувствовала сильную тошноту. Как ни странно, это помогло ей взять себя в руки и принять разумное решение: нужно куда-то попроситься ночевать.