Рауль Мир-Хайдаров - За все наличными

Чтобы вернуть ее к прежней беседе, а заодно дать почувствовать ей серьезность момента, Карлен выложил прямо перед ней диктофон и включил запись. Однако дослушать до конца неприятные вопросы и вымученные ответы не удалось — расторопный гарсон из дневного ресторана вкатил в номер тележку с заказом и вмиг накрыл стол.

Когда Карлен пригласил Наталью за стол, она встрепенулась и вдруг неожиданно весело произнесла:

— Да, мне хорошая порция спиртного не помешает... — И Татлян понял, что с ней надо держать ухо востро — такая может выкинуть любой фортель, -и на всякий случай вынул из диктофона мини-кассету и спрятал ее в карман.

Карлен разлил по рюмочкам коньяк и предложил гостье выпить, сказав что-то про непогоду, настроение. Она отказываться не стала, только неожиданно для Татляна плеснула себе коньяку из бутылки в фужер для воды, опрокинула туда же рюмочку, предложенную хозяином, и без комментариев, в несколько глотков, выпила как воду — российская школа жизни чувствовалась. За столом Карлен ни слова не говорил о деле, больше о Париже, о погоде, хотя Наталья и попыталась, после выпитого, вернуться к неприятной беседе, начатой в "Гранд-отеле". Но он ей резонно заметил:

— Кажется, у вас в России есть пословица: делу — время, потехе -час.

Пословица Наталье показалась двусмысленной, и она, поняв ее на свой лад, вдруг стала строить глазки Карлену, поправлять и без того идеально сидевшие чулки, но, даже будучи подшофе, увидела равнодушные глаза американца и поняла, что поступает пошло. Когда пришел черед кофе, Карлен неожиданно сказал:

— Вот теперь-то мы можем вернуться к нашим делам, — и жестом пригласил ее в кресло к журнальному столику, куда поставил чашечки с кофе.

Впрочем, особо важных вопросов у него уже не было, что надо, он прознал. Но чувствовал в ее словах, поведении какую-то недосказанную тайну — не такая она уж невинная овечка, какой хочет прикинуться перед ним, в этом Карлен был убежден. Да и отпускать ее просто так, не запугав надолго, тоже было нельзя. И вдруг пришла неожиданная мысль:

— Я должен доставить вас в Москву. Необходима очная ставка с господином Фешиным, может, вы оговариваете его. Ведь сорит деньгами не какой-то там Тоглар, а вы, не так ли? — Вроде бы логичные слова, вытекавшие из ситуации, и какая вдруг последовала неожиданная реакция.

Наталья, побледнев, истерично взвизгнула и выронила из рук чашечку с кофе, и та жалобно дзинькнула о блюдце.

— Нет, нет! В Москву я не поеду, хоть убейте! Умоляю вас, что хотите, только не это, — и, совсем уже неожиданно для Карлена, соскользнула с кресла, встала перед ним на колени. — Я лучше покончу с собой тут, в Париже, там меня ждет только смерть.

— Почему? И кто желает свести с вами счеты? — жестко спросил Карлен, даже не пытаясь ее успокоить, он чувствовал: наткнулся на что-то важное.

Тут она, долго сдерживавшаяся, заревела в полный голос и, размазывая тушь и румяна по лицу, призналась:

— Я украла эти деньги в Москве у Фешина, и, если узнают об этом его друзья, меня просто разорвут на куски.

— Ах вот оно что! — от души рассмеялся Карлен, но тут же посерьезнел. — Вор у вора дубинку украл, а отвечать не хотите, мечтаете жить в Париже жизнью великосветской дамы: квартира у Булонского леса, "мазерати", муж, известный человек в мире моды. Губа не дура. Сколько же вы украли?

Как бы ни была подавлена, сломлена Наталья, тут она спохватилась и вроде искренне, с раскаянием, без раздумий вымолвила:

— Ой, много, целых четыре миллиона! — хотя хапнула гораздо больше.

— Немалая сумма. И сколько же вы оставили на жизнь господину Фешину? — язвительно уточнил Карлен.

— Нисколько, я забрала все до копейки... — Наталья "в раскаянии" склонила голову.

Тут Карлен не выдержал менторского тона и в сердцах произнес:

— Вы не только коварная, но и жадная женщина. Но как говорится: жадность фраера сгубила. Одного не пойму: зачем вы это сделали, вы же были его женой, деньги и так принадлежали вам на законных основаниях? Нелогично, мадам Натали. Не-ло-гич-но...

Женщина усмехнулась, в глазах ее промелькнул прежний огонек.

— Вы так полагаете? А еще утверждали, что знаете обо мне все. Тогда вы должны быть осведомлены о том, что задолго до встречи с Фешиным я была любовницей Робера Платта, и он не раз говорил, что только финансовые возможности не позволяют ему жениться на мне. Вот я и попыталась снять эту проблему...

— За счет этого самого Фешина? За счет его денег и личной судьбы? Можно ли строить свою жизнь на несчастье других? Мне показалось, этот Тоглар вас тоже любил. Во всяком случае, на вашей свадьбе он выглядел очень счастливым... — жестко укорил Татлян.