Ирина Сафина - Подозрение

Константин поднялся подошел к Соне и, склоняясь над ней, обнял за плечи.

— Вот, значит, кому я обязан своим счастьем! Шуре! Если бы она не заставила тебя позвонить, если бы я не приехал…

Соня подняла голову, она хотела заглянуть в глаза Константина, посмотреть на его лицо, но не успела. Поцелуй — вначале робкий, нежный, а затем настойчивый и страстный стал ответом на ее страхи, на ее мысли.

Лишь несколько минут спустя, столь запоздало, Соня вспомнила, что они не одни в кабинете. Смутившись, Соня оттолкнула от себя Константина и украдкой взгляднула на Сергея.

Он пил. Налил в чайную кружку коньяк и пил большими глотками.

Что сделать? Что сказать? Как сказать? Соня не знала. Паника охватила ее, сердце учащенно забилось. Сергей все видел, все понял, но она должна сказать! Сказать сама, вслух. Промолчать, не дать объяснений — означало предать Сергея, предать их прошлое.

Смятение Сони передалось Константину. Он положил ладони на плечи Сони и чуть сжал пальцы.

— Сергей, я люблю Соню, — сказал Константин. — Прости.

Соня тоже хотела сказать Сергею, что она сделала выбор, но… не смогла. Подобно выброшенной на берег рыбе, она лишь открывала рот, но сказать не смогла. То, что нужно не смогла, вместо ожидаемых слов, она услышала, как ее голос произносит:

— Отравителя мы нашли, но кто убийца?

Сергей поперхнулся коньяком и закашлялся. Костя тут же принялся стучать его по спине. Отдышавшись, Сергей повернулся к Соне:

— Ну ты даешь, Софи…

— Я что-то не так спросила? — смутилась Соня.

— Да нет, просто неожиданно как-то…

Константин поддержал смену темы:

— Действительно, преступление еще не раскрыто, а мы коньяк пьем. Сейчас Томилин заявится и устроит кузькину мать.

— Нехай на него, — отмахнулся Сергей. — Почему вы думаете, что преступление не раскрыто? Убийца уже сидит.

— Кто? — в один голос воскликнули Соня и Константин.

— Вячеслав Тиль.

— Почему он? Ты ведь не верил в его причастность, или уже поверил? — спросила Соня и встала размять затекшие ноги. Подошла к столу Шестакова, взяла лежащий на нем лист бумаги. — Сереж, это что? Список наших работников?

— Где? — спросил Сергей и, разглядев, что держит в руках Соня, подтвердил: — Да, там фамилии и адреса всех работников офиса и магазина.

— Сережа, почему Тиль?

— Софи, включаем логику. Действуем методом исключения. Временем и возможностью нанести роковой удар теоретически обладали трое — Тиль, Константин и Торопов. Насчет Торопова следствием уже установлено, что убийство было ему не выгодно. Торопов желал заключить договор и присвоить деньги по сделке. Торопов отпадает. У Константина было время, но нет мотива. Или есть?

— Нет мотива. Уверяю тебя, — заявил Костя. — Я же не дурак убивать шефа, который меня вполне устраивал. Черт знает, что теперь будет с работой…

Сергей развел руками.

— Судите сами, остается только Вячеслав Тиль. У него было время, возможность и мотив. Думаю, Томилин вскоре предъявит ему обвинение.

Соня ходила по кабинету, продолжая сжимать в руке лист с адресами.

— Нет, что-то не так… не так…

— Что? — спросил Сергей и даже отодвинул от себя бутылку. — У тебя есть другие соображения?

— Соображения? — не поняла Соня, а затем махнула рукой. — Нет, тут другое… Все время вспоминаю девочку в песочнице и Шуру.

— Девочку?

— Что вспоминаешь?

Мужчины, забыв о разногласиях, сели рядом друг с другом и принялись следить за передвижениями Сони. Их головы поворачивались вслед за ней так, будто они наблюдали за теннисным поединком.

— Девочка в песочнице строила замок. Сначала опрокинула ведро с песком — сделала кулич, а затем начала отсекать все лишнее. Шура тоже сказала, что для раскрытия преступления нужно отсечь все лишнее. Самые простые улики и самый простой путь выведет на убийцу, а мотив нужно искать в прошлом.

Сергей хихикнул.

— Хорошие у тебя советчики по раскрытию преступлений.

Соня разозлилась.

— Зря смеешься! Шура знает, что говорит. Она работает поваром в колонии под Ягодным!

Теперь уже рассмеялись оба — и Сергей, и Константин, в один голос.

— Ну, если повар сказал, тогда, да, конечно, — выдавил из себя Сергей и даже хрюкнул от смеха.

Высказать все, что она думает об этих хохотунах, Соне помешал телефонный звонок.

Шестаков снял трубку, все еще улыбаясь во весь рот. Однако вскоре улыбка исчезла с его лица.

— Софья Громова? Да, у меня в кабинете. Кто говорит? Так, Гаврилович, подержи его на проводе с минуту, — быстро отчеканил Сергей и обратился к Соне: — Ты номер телефона сына помнишь?