Марина Серова: Коготок увяз...

Он удивился. И переспросил:

– Машку?

Я кивнула.

– Ладно, – засмеялся он, – кстати, ты произвела на нее неизгладимое впечатление. Она всем сообщила, что у нее есть знакомая «тетя Черный Плащ».

Я засмеялась. Что ж, утка так утка…

Прошла неделя. Я отдыхала. Все это время я занималась легкими делами, не требующими особенного напряжения. Вылавливала беглых мужей и жен, следила за промышленными шпионами и не занимала воображение и разум чрезмерными эмоциями.

Джазовый фестиваль пролил бальзам на мою душу. Честно говоря, мне кажется, что человеку нужно для счастья совсем немного. Любовь, свобода и джаз.

Ах, да… Еще нужно умение выбирать скакуна. Но этому я учусь.

Итак, прошла неделя. Я возвращалась с джазового фестиваля, вся во власти ритмичной музыки, и увидела Александра Борисовича. Сначала я его не узнала. Просто заметила идущую навстречу прекрасную пару. Девушку, юную и прелестную, в длинном черном пальто и маленьком берете. Он вел ее за руку, как ребенка. И его лицо было таким сияющим и счастливым, что я не захотела подходить.

Но он меня заметил. Он помахал мне рукой, и я остановилась. Они подошли ко мне. Девушка смущалась и смотрела на меня испуганно.

– Добрый вечер, Танечка! – улыбнулся он. – Познакомьтесь, это моя Оленька.

Я не стала уточнять, что это за Оленька. Да он сам наклонился ко мне и, сияя, как мальчишка, сказал:

– Мы с Люсей, Танюша, расстались… Я ушел от нее. Помните, вы говорили мне о свободе? Теперь я свободен и счастлив. Если бы я сделал это раньше…

Он не стал договаривать. Воспоминание о сыне омрачило его лицо легкой тенью.

Я не помнила, что я говорила о свободе. Но все равно – я была очень рада за него.

В мой выходной, как и обещали, Мельниковы выдали мне Машку. Мы гуляли с ней по парку, все в снегу, и нам было весело.

– Мы – ежики, – сообщила Машка.

– В тумане, – подтвердила я.

– Нет, в снегу, – лукаво улыбнулась моя подружка. Я была согласна со всем, что она говорит. Она была редкой умницей.

– Смотри, какие мы промокшие, – огорчилась я, – придется нам с тобой домой чапать… Сохнуть.

Она не хотела идти домой. Я тоже. Но мы все промокли под снегом.

Мы пошли домой. По дороге приобрели четыре порции мороженого и предвкушали великий праздник души.

– Барышни!

Я вздрогнула. Боясь поверить собственным ушам, обернулась. И увидела Витьку.

Одетый в длинное пальто, он стоял весь в снегу и улыбался.

– А я думаю, Танюша или нет, – сказал он, широко улыбаясь. Мне ужасно хотелось броситься ему на шею. Видеть его было огромной радостью.

– Виктор Анатольевич, – выдохнула я, – как я рада вас видеть!

– Я тоже, – улыбнулся он, – все никак не решусь зайти, поблагодарить вас, Танечка!

– Но за что?

– За подаренную жизнь, – тихо сказал он и поцеловал мою руку.

– Пойдем с нами есть мороженое, – дернула его за рукав Марья.

– Правда, пойдем? – попросила я. Он кивнул.

И мы втроем пошли к нам домой. Мне казалось, что не знаю, как другие, но наша троица богу действительно нравилась. Впрочем, может быть, мне просто не хватает скромности?

Мы пили с Марьей вечерний чай, когда раздался звонок.

– Алло? – подняла я трубку.

– Танечка, – протянула Ирка, – мы решили пойти сегодня на концерт. Можно, Марья у тебя до утра останется?

Я посмотрела на Машкину прелестную белую головенку и кивнула:

– Можно. Она у тебя самостоятельная.

– Спасибо, Танечка, – облегченно выдохнула Ирка, – я у тебя в долгу. Пожалуйста, поцелуй ее за меня.

– Ладно, поцелую, – пообещала я.

Мы попрощались. Я повесила трубку. На Тарасов опустилась ночь.

– Что будем читать на ночь? – деловито поинтересовалась Марья.

Я улыбнулась. Что мы будем читать, я знала. Я достала с полки томик Сэлинджера и начала:

– «Князь Му, повелитель Чина, сказал По Ло…»

Прочитав, я посмотрела на Машку. Она глядела на меня с недетской серьезностью. И ждала продолжения. А мои мысли улетели в тот день, когда ее привели сюда в первый раз. И вспомнилась история, которая началась в тот вечер.

– Ну? – спросила Марья.

– Что?

– Продолжай! – потребовала она.

– Сначала закрой глаза, – попросила я. Она послушалась и закрыла глаза.

Я продолжила чтение. Она очень быстро заснула. Мне показалось, что большую часть легенды я читала самой себе. Перед моими глазами вставали лица всех участников той истории, и все они были отчего-то скакунами, чье истинное значение мне надо было угадать.