Мария Брикер - Горькая дольче вита

Никаких подозрительных звуков больше слышно не было. «Показалось», – решила Настя и зашагала по лестнице наверх.

Она легко забралась по ступеням и осторожно выглянула из своего укрытия.

Карамзин стоял к Насте спиной у церкви, в тени навеса, и озирался по сторонам. Он явно ждал ее появления со стороны дороги. Неудачно встал, отметила Настя, телефон она спрятала с другой стороны храма.

Она подняла с земли небольшой камешек, тихо выбралась из своего укрытия, метнулась к храму и оттуда бросила камень в сторону лестницы. Карамзин отреагировал на звук – его тень отделилась от церкви и проследовала в направлении спуска в монашескую келью.

– Привет! – окликнула она Хирурга, встав рядом с окном, где был спрятан телефон. Карамзин оглянулся и с удивлением спросил:

– Настя? Что ты тут делаешь?..

Егор нашел телефонный номер Натали, написал сообщение и нажал «отправить». На дисплее высветилось на английском: «Сообщение в данный момент не может быть отправлено». Вторая попытка тоже не увенчалась успехом. Похоже, у Насти на сотовом было недостаточно средств.

– Дерьмо! – выругался он и швырнул телефон в стену. Мобильник звякнул о скалу и разлетелся на части. Ничего, он Насте нормальный телефон подарит. Этот доисторический аппарат давно следовало выкинуть в помойку. С Карамзиным он разберется без Натали с Сашкой. Доктор, конечно, здоровый бык, но элемент неожиданности должен сыграть Егору на руку. Он воскреснет перед убийцей в монашеском одеянии, и тот оцепенеет, на пару секунд – точно. За это время он доктора обезвредит, оптимистично рассуждал Егор, наматывая на ладонь обрывок старой якорной веревки. Веревку прибило к берегу недалеко от грота. Егор подобрал ее зачем-то, когда на крабов охотился. Как раз пригодится, чтобы связать Валентина. Дальше общим голосованием они примут решение, как с ним поступить. В полицию сдать или устроить суд Линча? Пусть, в конце концов, Натали решает, ведь, если верить Насте, Хирург из-за любви к ней пошел на этот шаг. Дурак несчастный!

На душе кошки скребли. Карамзина Егор очень любил. В голове не укладывалось, что Валентин стал инициатором его убийства. Была бы на месте Насти другая, не слишком порядочная девушка, то, вполне возможно, Егора сейчас в самом деле не было бы в живых.

У входа в пещеру послышался шорох. Кто-то поднимался в грот. Может, Настя вернулась? «Для туристов время не самое подходящее», – озадаченно подумал Егор, но в целях конспирации задул свечу, набросил на голову капюшон и притих.

Свет фонарика на мгновение ослепил, но когда глаза снова обрели способность видеть, Егору реально захотелось ослепнуть.

– Господи помилуй! Ты?! – выдохнул он потрясенно.

– Не ожидал? Для меня твое воскресение из мертвых тоже неожиданность. Хотя сомнения по поводу честности твоей сучки у меня были. Слишком вы спелись за эти несколько дней. Не стыдно тебе, Егорушка? Не успел невесту похоронить – на другую переключился? А со стриптизершей дешевой накануне свадьбы развлекаться не противно было? – Егор открыл рот, чтобы сказать слова оправдания, но не успел. На словах: «Нет тебе оправдания, Егор!» – в ногу что-то воткнулось, голова закружилась, и он рухнул на каменный пол кельи. Состояние было странным. Он все видел и слышал, мозги тоже работали исправно, но при этом не мог говорить и шевелиться.

Над ним навис темный силуэт и погрозил ему пальчиком.

– Не шали тут. Я скоро, милый!

Настя смотрела на Карамзина и удивлялась. Вел он себя довольно странно, смущался и краснел, как юноша на первом свидании. Она готовилась к более решительным действиям с его стороны. «Играет, чтобы я потеряла бдительность – предположила девушка и пошла в наступление первой.

– Может, хватить ломать комедию? – резко сказала Настя. – Ты прекрасно знаешь, почему я здесь. А я прекрасно знаю, почему здесь ты. Как видишь, мы с тобой одни, – Настя обвела рукой пространство. – Я только одного не пойму, зачем ты это сделал? Егор ведь был твоим другом.

Карамзин молчал, глядя себе под ноги.

– Из-за любви? – спросила Настя. Валентин поморщился.

– Да какая там любовь! Один раз всего переспали. Бес меня попутал. Она и есть бес натуральный, – буркнул он и почесал лысину. – Если бы я знал, чем дело обернется, тысячу раз подумал, прежде чем с ней в койку ложиться. Но что сделано, то сделано. На следующий день она мне фотографии приволокла, где во всех подробностях было зафиксировано, как мы с ней упражняемся. И заявила: если не сделаю, что она просит, – фотографии лягут на стол Егора. Смалодушничал я, теперь раскаиваюсь, да поздно.