Дмитрий Серебряков - Фабрика звезд по-русски

Впрочем, нет. Пожалуй, коллега сына турецко-подданного Остапа-Сулеймана-Берты-Марии-Бендер-бея был к себе излишне критично настроен. Получилось очень даже ничего.

Совин вывел на цветном струйном принтере несколько вариантов фотографий, выключил всю технику и улегся спать. Точнее было бы сказать — уселся. Кровати не было, но было кресло…

Этот воскресный вечер Совин снова проводил на работе. Было что заносить в память компьютера, было над чем подумать.

Ранним утром он позвонил в дверь квартиры одного, точнее — одной из свидетельниц гибели Володи Андреева под колесами автомашины.

Совину открыли, а когда он, предъявив соответствующее удостоверение, отрекомендовался сотрудником радиостанции, его впустили. Но убеждать Наталью Андреевну Савельеву посмотреть на снимки пришлось довольно долго.

При нынешней криминальной обстановке в России люди шли в свидетели крайне неохотно, опасаясь серьезных неприятностей. Что же делать, если не существует в родной стране то, что наличествует, например, в тех же Штатах: программа защиты свидетелей. Хотя будь она (программа) в России, Совин с трудом представлял, как она работала бы. Кто при наших стойких родственных связях, при наличии рабочего места в Москве, согласился бы бросить всё и уехать в какую-нибудь Тмутаракань. Нет, и существуй такая программа, она всё равно в нынешних условиях бездействовала бы.

Америка — другое дело. Потомки бродяг со всей Европы и Азии, нация, где родственные связи довольно слабы… Да и условия жизни практически одинаковы повсюду — что в Нью-Йорке, что в любом другом приличном городе. А у нас? Попробуйте уговорить москвича уехать в какую-нибудь Воркуту! Нет, это из Воркуты народ в Москву норовит…

— Наталья Андреевна, вы поймите: я веду журналистское расследование. На меня дважды покушались. Я думаю, те же люди, которые убили и этого молодого человека. Если удастся их остановить, вот тогда только вы будете спать спокойно.

— А вы уверены, что вы сможете это сделать?

— Абсолютно. С вашей, между прочим, помощью. И не только с вашей. Есть ещё три свидетеля только по этому происшествию. Два — по-другому. Обязательно остановим. Иначе зачем бы я-то жизнью рисковал?

— Ну хорошо, давайте ваши фотографии.

— Спасибо, Наталья Андреевна. Только хочу предупредить. Снимков будет несколько. На них запечатлены несколько реальных людей. И они же, но с добавлением нескольких атрибутов. Это сделано с помощью компьютера. Шапочка дорисована, очки…

Совин подготовился, чтобы опознание, если оно состоится, было как можно более достоверным: свидетельница должна была выбирать один снимок из нескольких — разных людей, в том числе тех, которые к преступлению никакого отношения не имели.

Ему повезло сразу. Гражданка Савельева, перебрав все листы, довольно уверенно выбрала только один снимок…

Мнения двух других свидетелей, которых Совин ухитрился до обеда посетить, разделились. Женщина не выбрала никого. Пожилой мужчина, пенсионер, бывший военный, не только выбрал тот же объект, что и Савельева, но и утверждал, что ошибиться не мог ни в коем случае.

— Понимаете, я друга ждал. А он опаздывал. Я улицу вдоль и поперек изучил. Машин немного, солнце не слепит — дело-то к вечеру. И плюс ко всему — я очень близко стоял. Машина после наезда не то что бы заглохла, но не могла сразу скорость набрать. Я на номер не смотрел, мне почему-то водитель был интересен. Так что я не ошибаюсь. Все верно. Вот этот снимок. И потом, понимаете, нас ведь в армии учили не только смотреть, но и видеть. Наблюдать. А это суть вещи разные, уж вы мне поверьте.

— Верю-верю. Тем более что это ваше опознание целиком укладывается в некую схему. Так что спасибо вам. — Совин помолчал и спросил: — А не боитесь показания давать? Время-то вон какое… Бандитское время.

— Я давно уже свое отбоялся.

Совин ещё раз поблагодарил отставного полковника и поехал разыскивать некую Аллу. И, к удаче своей, разыскал её. Она была дома.

— Алла, вы меня извините. Помните наш раз говор несколько дней назад? Ну, о том, как вы с Мишей в ночь пожара в соседнем подъезде троих ребят видели?

— Сегодня ведь выходной. А что, у вас в милиции и в выходные работают?

— Работают. — Совин не забыл, что представился влюбленным капитаном милиции.

— Несладкий у вас хлеб.

— А кому сейчас легко? — отговорился расхожей фразой лжемилиционер. — Вы, Алла, Мише позвонить сможете и пригласить его сюда, к вам? А я подъехал бы. Вы только время назначьте сами.