Леонид Мендельсон - Пятый угол

- Я был абсолютно уверен, что от меня Джон прямиком отправиться к тебе в контору, и ожидал телефонного звонка. Ну, а почему своевольничал?

- Вот именно!

- Сожалею, что не встретился с комиссаром еще на день раньше и не избавился от документа. Или ты считаешь, что охота закончилась, и можно спокойно разъезжать с ним по стране, не рискуя навлечь очередные неприятности на семью? Возможно, ты обладаешь другой, недоступной мне информацией?..

- Ничего у меня нет. — Бен вышел из-за рабочего стола и сел напротив Наума. — Я только знаю, что твое поведение непредсказуемо, а долгожданный приезд превратился в печальное прощание и бесконечные проблемы.

- Это твое личное мнение или в нем едины все? Остановись! В тебе говорят эмоции, а не разум. Да, мой приезд повлиял на весьма шаткое статус кво в Семье, но — не более того. Проблемы же, о которых ты сетуешь, есть суть и результат именно этой, мягко говоря, шаткости, вина за которую, в большей или меньшей степени, лежит и на тебе, и на других родственниках. — Наум чувствовал, что излишне нервничает, теряет контроль над собой. — Послушай, Бен, для полного букета нам только не хватает наговорить друг другу глупостей. Кажется, ты предлагал мне выпить? Теперь не откажусь. Налей себе и мне, и давай помолчим пару минут.

Окна кабинета выходили в тихий, плохо освещенный двор; в темных, начищенных до блеска стеклах, как в зеркале, отражался он, Наум, с фужером в руке, и Бен, опершийся локтями на стол и запустивший пальцы в седую шевелюру.

- Дорогой кузен, ты прекрасно понимаешь, что мое пребывание в Англии сильно затянулось: семья, работа, да и стал похож на гостя, долго задержавшегося у двери и порядком надоевшего хозяевам. Не мотай головой. Любое гостеприимство имеет свои временные рамки, тем более — в нашем случае. Имеешь ли ты возможность повлиять на Шоу и ускорить мой отъезд?

- Уже пытался, но без эффекта. Плохо понимаю его игру.

- Что он сказал?

- Не все зависит от его желания. Сделаю еще одну попытку встретиться и добиться разрешения на твой выезд. У тебя еще есть ко мне дело?

- Да, и оно не менее сложное, по крайней мере психологически. Не возражай сразу и не перебивай меня. Семья Вольских напоминает сейчас капельки ртути, раскатившиеся по уголкам и щелочкам от одной большой капли. Каждый из нас, — Наум почувствовал, что подобрал правильное местоимение, — в одиночку переживает случившееся, и это плохо, вдвойне тяжело. А ты не пытался проанализировать, что так угнетает всех, что создает ощущение потери и одиночества, за исключением, конечно, главной причины — смерти Давида?

- К чему ты клонишь?

- Сейчас скажу, потерпи. Отдаем ли мы себе в этом отчет или нет, но подспудно каждый перестал чувствовать опору, которая называлась Семья, и не важно, в каких отношениях были между собой ее члены. Вчера это был большой клан, куда приходили со своей радостью или проблемой, и в большинстве случаев находили понимание и поддержку.

- Ты прав, но ничего не вернешь.

- Ну, а если я прав, то необходимо все восстановить. И сделать это должен ты; надеюсь, не требуется объяснять почему?

Бен смотрел на брата остановившимся взглядом, смотрел и как будто не видел. Молчание затягивалось, и Наум даже подумал, что его слова не были услышаны, что сидящий перед ним старший сын Давида, так похожий на своего отца, мысленно находится не здесь, в кабинете главы фирмы, а в совершенно ином, доступном только ему измерении.

- Ты меня слышал?

- Да. Слышал и все понимаю. Но мне это не под силу, я не в состоянии заменить отца: он был для всех нас Богом, а я — лишь один из равных.

- Если не ты, так кто? Никто? Значит, можно поставить крест на этом Храме, который твой отец строил всю свою жизнь? Понимаю, что говорю высокопарно, но мне необходимо достучаться до твоего сознания, разбудить тебя!

- Не верю в свои возможности. Все мы уже взрослые, и каждый в состоянии построить свою жизнь так, как считает нужным.

- А разве Давид навязывал кому-нибудь свои требования или понятия на семейную жизнь? Или, все-таки, в его дом добровольно приносили проблемы и радости, вопросы и просьбы? Ты прав: все разлетятся по своим углам и будут строить автономное существование, но беда в том, что в их жизни уже была Семья, которой им будет очень недоставать.

- Что ты на меня давишь? Ты хоть представляешь себе, насколько все это сложно, сколько есть видимых и скрытых проблем?!

- Не все, возможно, но кое о чем догадываюсь. Нет необходимости и возможности сейчас, немедленно, решать все проблемы. Бен, дорога начинается с первого шага, и нужно его сделать.