Александр Трапезников - Проект «Мегаполис»

— О, какие страшные молнии ты швыряешь в бедного Савватея, — улыбнулась Мила. — Теперь я вижу, ты ни при чем. Дело в том, что Светлана исчезла. Ее нет дома уже два дня. Нет и у родителей. А зная твое маниакальное преследование несчастной девушки, я, грешным делом, подумала, что ты ее и умыкнул. Честно говоря, жаль, что это не так. Мне было бы за нее спокойнее. Где же ее искать?

— В морг звонила? — спросил Савва.

«Они уже на „ты“, — отметил про себя Сергей. — Быстро сказка сказывается, а еще быстрее дело делается».

— В милицию, больницу, пожарную команду? В службу помощи беременным подросткам? — продолжил Савва.

— Какие все-таки мужчины эгоисты и пошляки, — ответила Мила. — Хоть бы посоветовали что-нибудь дельное.

— Надо выпить, — вновь предложил Савва. — И обсудить проблему со всех сторон. А кто эта Света?

— Моя лучшая подруга.

— Вы, наверное, поссорились?

— Нет. Просто она взяла и ушла. Не сказав ни слова.

Сергей отошел к окну, не зная, что предпринять. В Москве ежедневно пропадали сотни человек, некоторые из них исчезали бесследно. Насильники, убийцы, маньяки шныряли по улицам, как крысы, почувствовавшие себя наконец-то хозяевами в городе.

— У нее есть родственники в других городах? — спросил он, поворачиваясь к Миле.

— Есть, во Владивостоке. Но нет денег на билет.

— Красивой девушке заработать на проезд туда и обратно не трудно, — с намеком сообщил Савва. И тут же взвизгнул: — А это еще что за гадость?

В комнату, переваливаясь на толстых лапках, вошел отяжелевший после сытного молока котенок.

— Племяш мой, — сказал Сергей, подхватывая чернильную кляксу одной рукой.

— Выбрось в окошко.

— Я лучше тебя туда сброшу.

— Ит из майн флет, — коряво напомнил «шейх». — У меня аллергия.

— Как жить в арабском племени — так ничего, а на русскую живность у него аллергия! Басурман ты, Савка.

— Отдайте мне котенка, — попросил Мила. — А то вы из-за него убьете друг друга. Света любит кошек, он ее приманит обратно.

— Если твоя подруга еще жива, — жестко добавил Савва.

Света, несомненно, еще пребывала в этом мире, но была ли жива — она и сама не знала. Вернее, была не уверена, что ее земное существование продолжается — такими странными и нереальными казались окружающие ее люди, их слова и льющийся через крошечные оконца солнечный свет. В помещении стоял устойчивый запах каких-то дурманящих трав, на стенах висели чудные изображения страдающих мучеников, не спускающих с нее глаз, а в глубине комнаты на возвышении распростер руки высокий мужчина с рыжей шелковистой бородкой, в белом одеянии, который тихим голосом ронял вкрадчивые фразы, немедленно подхватываемые его паствой.

— Смиритесь с неизбежностью смерти, — говорил он, и хор вторил ему:

— Смиримся!

— Изгоните мирские дела и суету из сердца вашего, а благом почитайте страдания души и тела…

— Изгоним… страдания…

— Близок день Антихриста — открылся мне час его прибытия на Землю, а спасутся лишь те, кто пребывает со мной.

— С тобой, отец Назарий!

— Ибо избран я увести народы от пагубной пропасти и сплотить желающих сплотиться, чтобы вместе избегнуть геенны огненной. Те же, кто помыслит иначе, погибнут мучительной смертью, а род их прервется.

— Прервется навсегда!

— Внимайте мне, братья и сестры, чрез мои уста несется к вам глас Божий, и здесь его истинная благодать. Бросьте свои срамные дома и зловонные улицы, полные яда человеческого, смрада смердящего. Ищите души безбрежные, подобные вашим, зовите кротких и восторженных к свету небесному, в обитель нашу. Да усохнут прежние ваши тревоги и заботы, да испарится нечестивое прошлое ваше, да выйдете вы из мрака заточения по следам моим…

— Выйдем…

Света чувствовала, как шепчет, повторяя вместе с другими, слова отца Назария и как тихо, покойно и радостно бьется ее сердечко. Послушно, по взмаху руки, опустилась она на колени и закрыла глаза, вслушиваясь в обволакивающий сознание голос.

Света ушла из дому в воскресенье, потому что поняла, что Мила Ястребова начинает ее раздражать так же сильно, как и родители. Особенно после того, когда она увидела в квартире непонятно откуда взявшегося Сергея, чуть ли не обнимающегося с подругой. Странно, но почему-то именно это показалось ей самым неприятным, словно она застукала своего благоверного с любовницей. И хотя Света гнала от себя мысли о Сергее грязной метлой, он все равно продолжал незримо маячить за ее плечом, пока она шла по улице, не зная, куда податься теперь. Поехать к тетке в Останкино? Так ведь оттуда она укатит через пару дней, как колобок. Можно было бы устроиться в институтское общежитие, но сейчас каникулы, до первого сентября еще далеко. И потом, за все надо платить, а где взять деньги? Один путь — брести куда глаза глядят, а за пределами Москвы свалиться в какой-нибудь омут. И пусть черные воды сомкнутся над ее головой. Примерив на себя вериги Офелии, Света улыбнулась. Ей было и смешно и горько. Нет рядом ни Гамлета, ни отца, ни брата. Никого. А как жить дальше?