Валерия Вербинина - Сиреневый ветер Парижа

– Что делать-то будем? — раздраженно спрашивает первый.

Тиаго — тот, что в красной футболке, — насмешливо фыркает и сплевывает себе под ноги. Четверо остальных застыли в растерянности. Их контуры расплываются, поэтому, чтобы успокоиться и собраться с мыслями, я закрываю глаза.

Этот запах… Запах кожи и бензина с привкусом пыли. Черт возьми, где же я? Во что я вообще вляпалась?

Я открываю глаза, осторожно пробую пошевелиться — и стукаюсь головой обо что-то металлическое.

– Надо бы с ней поговорить, — произносит второй голос.

Я скашиваю глаза на его обладателя. Насмешник, пару минут назад обозвавший меня «свеженьким трупом», похоже, самый старший в этой компании.

– Вот ты и говори, — бурчит первый.

Насмешник откашливается.

– Мадемуазель! — торжественно начинает он. — Не угодно ли вам…

Тиаго прыскает. Он снова врубает свой магнитофон, но тихо. Удав урчит, вполголоса изрыгая рэп.

И тут я внезапно слышу чей-то чужой, далекий, надтреснутый голос, с усилием выговаривающий французские слова:

– Где я?

Они изумленно переглядываются. Господи, неужели это произнесла я? По их лицам я вижу, что да.

– По-моему, она не в себе, — замечает первый с некоторой опаской и, подкрепляя свои слова жестом, выразительно стучит пальцем по виску.

Ягненок пожимает плечами.

– Если бы тебя оглушили и засунули в багажник…

Запах бензина. Металл. Теснота. Вот, черт возьми, что это значит! Я не могу сдержать дрожи. Крышка багажника нависает надо мной точь-в-точь как крышка гроба.

– Надо ее вытащить оттуда, — решительно говорит Ягненок.

Он протягивает мне руку, его примеру с секундным опозданием следует Насмешник, который давится фыркающим хохотком. С их помощью я кое-как поднимаюсь и, собрав свои члены (как написал бы член Союза писателей), вылезаю на свет божий. Но ноги у меня подкашиваются, и, когда я чувствую, что стою на твердой земле, силы покидают меня. Я шатаюсь и хватаюсь за плечи Ягненка. Со стороны, наверное, это выглядит смешно. Тиаго прыскает.

– Это ваша тачка? — спрашивает неприязненно первый, вихрастый широкоплечий Дидье, который в их банде, очевидно, считается за главного.

Я оглядываюсь через плечо на ту самую bagnole [1] Машина, «тачка» ( франц. жаргон ). , о которой идет речь. Машина как машина — черная, не то чтобы новая, но и не слишком старая. Я ее вижу впервые в жизни и отрицательно качаю головой.

– Нет… Это не моя.

Главарь переглядывается с Насмешником. Оба озадачены и даже не пытаются этого скрыть. По совести, мне бы тоже следовало удивиться, но мне настолько плохо, что на какие-то эмоции просто не остается сил.

– Ну и ну! Вам, можно сказать, повезло! — замечает Насмешник. — Если бы не Роже, этот маньяк за рулем точно бы что-нибудь с вами сделал.

– Заткнись, — блеет тщедушный Роже, до этого почти не подававший голоса. — Может, она из полиции? Может, это вообще ловушка? Лично я сматываюсь отсюда.

– Ну да, — фыркает Насмешник, — легавым надоело, что мы угоняем машины, и они на всякий случай засунули по флику [2] Полицейский, легавый ( франц. жаргон ). в каждый багажник. Откуда они могли знать, что ты сопрешь именно эту тачку? Ведь ты и сам не знал этого!

Роже разводит руками.

– И потом, посмотри на нее, — добавляет Ягненок, — какой из нее легавый? На ней лица нет.

Я чувствую, что более-менее сносно держусь на ногах, и спешу убрать руку с его плеча. Итак, положение мало-помалу проясняется. Кто-то оглушил меня и засунул в багажник. Из последовавшей короткой перепалки Главаря, Насмешника и Роже я выяснила, что Ягненок и Роже сначала собирались украсть другой автомобиль, но Роже завозился, и тогда Ягненок посоветовал угнать машину, припаркованную по соседству. С ней возни оказалось гораздо меньше, и ребята пригнали свою добычу сюда. После чего открыли багажник и, к своему немалому изумлению, обнаружили в нем меня. Получается, что банда юных угонщиков спасла мне жизнь, потому что трудно поверить, что кто-то мог засунуть мою скромную персону в багажник с благими намерениями.

– Все это не лезет ни в какие рамки, — бурчит главарь Дидье, не глядя на меня.

Я с ним полностью согласна. У меня немного кружится голова, и я прислоняюсь к машине. Ягненок ободряюще улыбается. Я пытаюсь улыбнуться в ответ, но боюсь, что это выходит у меня из рук вон плохо.

– Что будем делать с тачкой? — осведомляется Насмешник деловито.

– Не знаю. — Дидье бросает на меня хмурый взгляд.