Ирса Сигурдардоттир - Последние ритуалы

— Ну разве это не чудо? — спросила она дочку, которая сидела на кухне и что-то увлеченно рисовала.

Соулей подняла глаза.

— Что «это»?

— Полы, — ответила Тора. — Я их пропылесосила. Посмотри, какие они теперь чистые!

Девочка посмотрела на пол, потом снова на маму.

— Вот, ты пропустила! — Зеленым карандашом она ткнула на комочек пыли, прицепившийся к ножке стула.

— Ох, простите, мисс Минни Маус! — сказала Тора, целуя ее в макушку. — А что это такое интересное ты рисуешь?

— Вот это ты, это я, а это Гильфи, — ответила Соулей, показывая на три фигурки разного размера. — У тебя красивое платье, у меня тоже. А Гильфи в шортах. Это картинка про лето.

— Ух ты, какая я красивая! — сказала Тора. — Обязательно куплю себе к лету такое платье. — Она посмотрела на часы. — Ну, идем, почистим зубки. Пора спать.

Пока Соулей собирала карандаши, Тора поднялась наверх, легонько стукнула в дверь комнаты сына и вошла.

— Ну разве они не как новенькие? — Она попыталась обратить и его внимание на полы.

Гильфи сразу не ответил. Он лежал на кровати и разговаривал по мобильному. Увидев ее, быстро попрощался и полушепотом сказал кому-то, что перезвонит. Он положил телефон, подтянулся на кровати и теперь полусидел. Торе показалось, что сын чем-то потрясен.

— Ты как себя чувствуешь? Что-то ты бледный.

— Что? — сказал Гильфи. — А, нет, все нормально. Превосходно, да.

— Вот и хорошо, — сказала она. — Я просто пришла узнать, почувствовал ли ты, что воздух в твоей комнате стал чище и не полагается ли мне поцелуй в награду? Я тут все пропылесосила!

Гильфи сел прямо и обвел комнату отсутствующим взглядом.

— А? О! Ага. Круто.

Тора хорошо знала сына. Что-то было не так. Раньше он бы пожал плечами или промямлил, что ему не важно, какой у него пол. Сейчас его глаза бегали и он старался не смотреть на мать. Что-то произошло. У нее внутри екнуло. Она плохо о нем заботится. С момента развода Гильфи из мальчика вырос в юношу, а она слишком занята собой и своими проблемами и не уделяет ему должного внимания. И теперь вот не знает, что делать. Больше всего ей сейчас хотелось крепко обнять сына и запустить пальцы в его без нужды длинные волосы, но это выглядело бы глупо — то время ушло, слишком поздно.

— Эй, — сказала она, кладя руку на его плечо. Он смотрел в сторону, и Торе пришлось вытягивать шею, заглядывая ему в лицо. — Я же вижу — что-то не так. Расскажи мне. Обещаю, что не рассержусь.

Гильфи задумчиво на нее посмотрел, но ничего не ответил. Тора заметила капельки пота у него на лбу и подумала, не простудился ли он.

— У тебя температура? — Она тыльной стороной ладони проверила его лоб.

Гильфи ловко увернулся.

— Нет-нет. Вовсе нет. Просто… плохие новости…

— О? — сказала Тора настороженно. — А кто звонил?

— Сигга… То есть Сигги… — начал Гильфи, не глядя матери в глаза, и поспешно добавил: — «Арсенал» проиграл «Ливерпулю».

Тора не вчера родилась и прекрасно поняла, что он только что придумал эту отговорку. Среди друзей Гильфи она не помнила никого по имени Сигги, хотя, конечно, у него было бессчетное количество приятелей, чьих имен и даже лиц она не знала. Но зато она прекрасно знала своего сына и понимала, что он не такой уж футбольный фанат и не станет расстраиваться из-за результатов английской премьер-лиги. Но сейчас надо решить, стоит ли продолжать расспросы. Учитывая ситуацию, она рассудила, что лучше оставить его в покое — пока.

— Ну надо же… Вот дрянь. Проклятый «Ливерпуль», — Тора посмотрела сыну в глаза. — Если тебе нужно поговорить со мной, обещай, что не станешь стесняться. — Увидев беспокойство на его лице, она тут же добавила: — Об игре, я имею в виду. Об «Арсенале». Ты всегда можешь ко мне прийти, сынок. Я не решаю мировых проблем, но могу попытаться преодолеть те, что касаются нашей семьи.

Гильфи смотрел на нее и молчал. Слабо улыбнувшись, он промямлил что-то о сочинении, которое ему нужно закончить. Тора поспешно согласилась с его враньем, вышла из комнаты и закрыла дверь. Она представления не имела, какие неприятности могут расстроить шестнадцатилетнего мальчика, — она никогда им не была и неотчетливо помнила собственный подростковый период. Все проблемы, которые возникали, были девчоночьими. Может, он влюбился? Тора решила выяснять это с помощью дипломатии. Утром за завтраком она как бы мимоходом что-нибудь спросит. К тому времени, может, и кризис пройдет. Не исключено, что это лишь буря в стакане — гормоны играют.